— Но, быть может, этот жест означает вовсе не прощание? Быть может, они зовут нас с собою в путь, в долгий путь любви, заботы и радости? — Несколько звучных аккордов, мощное крещендо, и отец Скотт триумфально закончил:
— Подумайте об этом, подумайте хорошенько, дети мои.
Тишину в часовне нарушало только записанное на пленку щебетание птиц и всхлипывание Ригли. Отец Скотт поднял руки, открыв взору присутствующих расшитые блестками потные подмышки. Вновь под сводами часовни прокатился его мощный голос, похожий на волчий вой:
— Ответь же, Говард Дрекслер Дойл, согласен ли ты взять Мэрилин с собой в долгий путь на этом корабле, в долгий путь по жизни, сквозь туманы, штормы и льды? Согласен ли ты быть рядом с нею в штиль и в ураган всю свою жизнь?
«Надо было посоветовать этому павиану-жениху нарядиться в матросский костюмчик. Всяко лучше дурацкой шляпы, — мрачно думал про себя Майлс. — А главное — было бы в тему. Порадовал бы этого, с позволения сказать, священника, а заодно и гостей повеселил. Впрочем, эта шляпа — сама по себе целый корабль. Сейчас-сейчас Мэрилин проснется, все поймет и убежит. Нет, ну как она может любить такого кретина, как Дойл?»
— Я согласен, — ответил Дойл.
— Ответь же и ты, Мэрилин Рексрот, согласна ли ты взять Говарда с собой в попутчики, согласна ли ты делить с ним все радости и невзгоды в плаванье по жизни, будь то в каюте первого класса или в трюме, на райских островах или на суровых, скованных льдами побережьях?
«Ну вот, вот, давай же, — твердил себе Майлс. — Сейчас произойдет чудо. Спящая красавица проснется, ужаснется и упорхнет из цепких лап этого павиана».
— Я согласна, — сказала Мэрилин.
— Ой-е! — выпалил Майлс, стравив тем самым критическое давление внутри своего черепа, готового в буквальном смысле слова разлететься на куски. Ригли перестал хныкать и удивленно обернулся к своему боссу. С не меньшим любопытством поглядели на Майлса и некоторые из гостей — настолько удивила их такая неожиданная реакция на столь благостное событие. Майлс закусил кулак. Птички снова зачирикали.
— Ну что же, в таком случае властью, данной мне штатом Калифорния, я объявляю вас мужем и женой.
Скрипки завыли, гости зааплодировали, а Ригли разрыдался. Майлс тоже готов был расплакаться. «Упустил, упустил я ее, — говорил он себе, чуть не падая в обморок. — Мэрилин Рексрот теперь миссис Павиан. И самое страшное, что я абсолютно ничего не смогу с этим поделать».
Свадебный банкет был устроен на широкую ногу. Местом его проведения была выбрана лужайка отеля «Беверли-Хиллс». На одном из столов были выложены огромные, чуть ли не в натуральную величину фигуры жениха и невесты, выполненные из суши. Шампанское лилось рекой, и гости порхали от стола к столу, от одной компании к другой, словно экзотические птички, весело болтая и хихикая.