Его глаза были закрыты.
– Джон, ты спишь?
В свете луны я увидела, что он открыл глаза.
– Я насчет случившегося… Я хотела поблагодарить Сомерсета. Что в этом плохого?
Муж не ответил, но, слава богу, не повернулся ко мне спиной.
– Джон, я никогда не давала тебе повода сомневаться в моей верности. Сомерсет сам схватил меня. Неужели ты не видел, как я вырывалась? Что еще я могла сделать? Ты – моя первая и последняя любовь. Когда мы врозь, я тоскую по тебе и чувствую себя по-настоящему живой только тогда, когда ты рядом. Завтра ты уедешь, и я снова останусь одна, не зная, сколько времени продлится наша разлука… – Я с ужасом посмотрела в темное окно.
Молчание мужа лишало меня надежды на прощение, но я сделала еще одну попытку:
– Мой повелитель, жизнь – вещь ненадежная. Мы оба знаем, что такое потери. Хотя ты выиграл все сражения, в которых участвовал, в моей душе всегда живет страх, что следующая битвf станет для тебя последней. Иногда я чувствую, что у меня за плечом стоит смерть… – У меня сорвался голос, но я заставила себя продолжить:
– Если ты уедешь, сердясь на меня, я этого не переживу. Разве можно так расстаться? Сомерсет стоил нам слишком дорого. Не позволяй ему забрать все.
Джон не двигался. Я проглотила комок в горле и хотела уйти. Но тут послышался вздох, и рука мужа нашла мою. Он привлек меня к себе. Я негромко всхлипнула и вытянулась рядом с ним.
– Ты права, Исобел, – тихо сказал он. – Нельзя тратить время на такие пустяки. В конце концов, у нас нет ничего, кроме времени.
Я поцеловала его в шею.
– Просто за обедом твой дядя огорчил меня, а когда я пришел к тебе за утешением, то не застал… – Он тяжело вздохнул. – Увидеть любимую женщину в объятиях другого – такого не пожелаешь и врагу. Это чуть не свело меня с ума. Я не мог справиться с собой. Мне хотелось убить Сомерсета.
– Забудь об этом, любимый. Выброси из головы. Самое главное – то, что мы вместе.
Хексем, 1464 г.
– Спасибо, Джеффри, – с улыбкой поблагодарила я, принимая письмо от дяди.
Со временем я очень полюбила этого человека, который стал моей правой рукой. В отсутствие Джона Джеффри помогал мне общаться с управляющими, сборщиками арендной платы, жнецами, возчиками, кузнецами, пахарями, пастухами и другими работниками наших разбросанных поместий и знал все на свете. Добродушием он напоминал короля Эдуарда, но упорно работал и многое успевал. Одни Небеса знали, как мы нуждались в его помощи. Мы продолжали испытывать материальные трудности, несмотря на доход с золотого рудника; нанимать мастеров было не на что, но этот пожилой человек делал за день больше, чем большинство молодых делает за неделю.