Подросток материализовался у него за спиной, со странным выражением лица выслушал эту тираду, потом нахмурился, поджал губы, сосредоточился так, что побелели скулы, — и рядом с ним возникли еще четверо парней и три девушки.
— Ага, — развернулся к ним Лейр, — очень хорошо! Вместе мы справимся… Та-ак! Ты занимаешься малышом, — он указал на дракончика. — Следишь, чтобы он не проснулся, чешешь ему живот и все такое. А если он проснется, тащишь его на двор — выгуливать… Нет, лучше притащишь ему чего-нибудь перекусить. Понятно? А вы волоките сюда веревки, потом мне нужен таз, горячая вода, всякие там сушеные травы и полотенца. Будем лечить моего дядю! Вот этого!.. Что непонятно? Повторить? — рассердился он, увидев, что свиллы даже не тронулись с места.
Трипс хихикнул:
— Вы бы хоть прикрылись, господин!
Только тут Лейр заметил, что все парни смотрят куда угодно, только не на него, а девушки, наоборот, толкают друг друга локтями и хихикают. Проследив за направлением взглядов, Лейр покраснел и стремительно отвернулся — лицом к окончательно задохнувшемуся от этого «дяде».
— Трипс! — закрываясь, завопил он. — Дай чего-нибудь… прикрыться!
Кусая от смеха губы, подросток принес ему штаны и тунику и, передавая вещи, шепнул:
— Господин, вы никому не скажете?
— Что? — раздраженно бросил Лейр, пытаясь попасть ногой в штанину. — У нас никогда не спят в одежде! У вас, свиллов, другие обычаи?
— Я имею в виду то, что я… ну… у вас…
— Что мы проснулись в одной постели? — фыркнул Лейр.
Одевшись, он почувствовал себя уверенно. — Ну и что? Там места было достаточно! И потом, ничего же не было? Или как?
— Господин, — простонал Трипс, косясь на «пациента», у которого аж глаза выпучились, так он внимательно слушал. — А моя репутация?
— У тебя? — хохотнул Лейр. — Репутация? Ты кто? Лорд?
— Нет, — сказал Трипс так быстро, что любой понял бы — врет.
Лейр мигом сграбастал свилла за грудки, приподнял от пола. Тот побледнел, но выдержал прямой взгляд юноши — Лейра все-таки готовили к роли герцога, строгого, но справедливого повелителя огромной территории, и гневный взгляд, которым он должен был заставлять трепетать мятежников и преступников, юноша успел отработать. Но Трипс молчал стиснув зубы. Какое-то время они сверлили друг друга взглядами.
— Господин, — раздался рядом дрожащий от неслыханной смелости голос, — он уходит!
Лейр оглянулся — пока он выяснял отношения с рабом, его «пациент» неимоверным усилием воли сумел приподняться и теперь потихоньку ковылял прочь, волоча на себе кресло и пыхтя.
— Ну с тобой мы потом разберемся! — проворчал Лейр, ставя Трипса на пол. — Взять его! Ату его! Ату!