Вылетев на рыночную площадь, Лейр буквально врезался в двух щитоносцев.
— Сэр Лейр Косоглазый?
— Да, а что?
— Следуйте за нами!
— Куда? Извините, господа, но я спешу! — Лейр сделал попытку проскользнуть между ними, но щитоносцы синхронно сомкнули ряды, и юноша застрял.
— Вам придется проследовать за нами! Юноша почувствовал, как его с двух сторон крепко схватили за локти.
— Куда? — занервничал Лейр. — Меня Нямка ждет! Он маленький, его всякий обидеть может! Да пустите же вы меня! Куда меня тащат? Это произвол! Я буду жаловаться королю!
— Пожалуетесь, непременно пожалуетесь, — закивали рыцари. — Вот предстанете перед сэром Бравлином — и можете жаловаться сколько угодно.
Тут Лейр вспомнил рассказ принцессы Юны. И понял, что лип. Ибо по-другому и быть не может, когда вас берут за руки за ноги и несут в неизвестном направлении.
Керагаст мог с уверенностью сказать, что сделал все, что было в его силах. Лейр исчез, спасся и был недоступен. Пока не пойман тот, на кого можно свалить все убийства и погромы, у Бравлина связаны руки. Молодой рыцарь даже не брал в голову тот факт, что совсем не обязательно ловить «преступника» — достаточно сказать, что он скрылся в неизвестном направлении и объявить его вне закона. Что поделать, каждый из нас меряет людей по себе и подозревает всех либо во врожденном благородстве, либо во всех смертных грехах. Так и Керагаст был совершенно уверен, что Лейр своим бегством нейтрализовал мятежников и совершенно спокойно отнесся к тому факту, что его почему-то не убили сразу, а только связали и бросили к ногам магистра Бравлина.
Сэр Бравлин относился к тому редкому типу мятежников, которые все хотели сделать по правилам. Было ли это следствием рыцарского воспитания, или причина крылась в чем-то ином — не мог бы сказать даже он сам. Однако, наступив на грудь упавшего Керагаста, он воскликнул:
— Ты прекрасно сражался. Я рад, что ты больше никогда не возьмешь в руки меч. Тебя убьют. Вон они. — Предатель указал на сгрудившихся в стороне оборотней. После сражения из двадцати невредимыми остались лишь одиннадцать. Шестеро были ранены, еще трое — убиты. Двое из оставшихся невредимыми держали девушку-суккуба и бросали на нее голодные взгляды. — Что до тех, кто тебе близок, — сэр Бравлин проследил за взглядом молодого рыцаря, — будет нечестным вас разлучить. Она тоже умрет, обещаю, что похороню вас в одной могиле.
— Отпустите ее, милорд, — заставил себя заговорить Керагаст. — Пусть она останется жить, и я… я сделаю все, что вам угодно.
— Мне угодно, чтобы ты умер, — отмахнулся магистр Бравлин. — И как можно скорее.