Туман редел, и взгляду открывалось все большее пространство, сплошь усыпанное костями. Я пошатнулся, в ноздри ударил жуткий аромат гниющего мяса. Под ногами захрустело, из одного из черепов высунулась крысиная мордочка, встревожено пискнув, тварь тут же скрылась. Послышался тихий шелест маленьких лапок, сверху закаркали сразу в несколько голосов.
Я кинул косой взгляд на рассевшихся на краю скалы воронов, черных, здоровенных как индюки, затем снова уставился на кости. Допустим, тут поблизости обитает некий зверь-людоед. Стал бы он складывать черепа в некое подобие пирамид, словно в "Апофеозе войны" Верещагина?
Я пригляделся к повреждениям на костях и поежился. Никаким хищником с могучими челюстями тут и не пахло, здесь поработал топор! Плечевые и бедренные кости, за схожую форму именуемые трубчатыми были аккуратно расколоты вдоль. Какой-то лакомка пожелал добраться до сладкого костного мозга, ну и добрался, разумеется.
С головным же мозгом неведомый мне гурман поступил иначе. Он не стал заморачиваться выковыривая лакомство из глазниц, или круша кости черепа сверху, там где они прочнее всего. Действуя с очевидной сноровкой он выломал кость вокруг отверстия, где позвоночник соединяется с черепом. Я аккуратно положил выбеленный солнцем череп на место, мне было слегка не по себе. Впереди меня ждал самый страшный хищник планеты — человек.
Во время предыдущего посещения Британии мне довелось столкнуться с некими естествоиспытателями. Медленными пытками те доводили похищенных ими людей до смерти, чтобы затем сварить из черепов жертв чудо-эликсиры. Нынешние же, похоже, ели людей без всяких затей.
— Действуя заодно с покойными обитателями замка Молт людоеды могли бы составить недурную компанию по безотходному потреблению, — цинично заметил внутренний голос.
Я машинально кивнул. Каннибализм — позорное и тщательно скрываемое прошлое гомо сапиенса. Это детям в школах рассказываем, будто наши предки кроманьонцы вытеснили неандертальцев в мирном соревновании. Мол, те были мельче, слабее, и вообще тупые как обезьяны, а потому взяли и вымерли. Сами по себе. А если и находят вокруг стойбищ наших предков их обглоданные косточки, так это случайно вышло.
Да и такое ли уж далекое прошлое, если призадуматься? В те самые минуты, когда я обнаружил в Англии логово людоедов, задорные, обожающие песни и пляски обитатели гавайских островов продолжали мирно кушать соплеменников. И будут питаться человечиной вплоть до девятнадцатого века.
А по другую сторону Атлантического океана ацтеки отплясывали вокруг пирамид, обрядившись в свежесодранную человеческую кожу. Ритуально впивались зубами в еще пульсирующие человеческие сердца, жадно прихлебывали горячую красную кровь. И африканцы с азиатами не брезговали человечиной.