Отец Дитрих вяло отмахнулся:
– Ох, оставьте это для проповедей… Еще не читаете? А уже готовы, даже выражение лица вполне, вполне… Обустроить королевство необходимо прежде всего для того, чтобы ничто не мешало думать о духовном пути…
– Этим и занимаемся, – заверил я. – Сейчас вот с Куно продумываем законы, воплощающие в себе величественную идею равноправия! Как вот все равны перед Творцом, так должны быть равны и перед законом.
Куно кивал и мысленно записывал, такой у него сосредоточенный вид, но сэр Растер спросил обиженно:
– Это как? Я, благородный рыцарь, и грязный простолюдин, будем равны? Сэр Ричард, это недопустимо!
– Равны, – сказал я твердо. – Сегодня же подпишу закон, Куно его уже составил. Запрещаю спать под мостом и красть хлеб одинаково всем: богатым так же, как и бедным!
Растер попыхтел, подумал, не его дело составлять законы, звучно и с озадаченным видом поскреб затылок.
– Ну-у-у… – прогудел он в затруднении, – вообще-то вы где-то правы, мой лорд. Я как-то не подумал о такой стороне законности и равноправия. Да-да, справедливость должна быть…
Отец Дитрих сказал ласково:
– Спасибо тебе, сын мой. А теперь иди, там внизу рыцари уже составляют столы для пира.
Растер посмотрел на него обеспокоенно, потом с надеждой на меня. Я кивнул:
– Идите, сэр Растер. Без вас точно поставят криво.
Он поспешно приложился к руке отца Дитриха и отбыл.
– Santa simplicitas, – сказал отец Дитрих.
– Да уж, – согласился я, – он самый. Святой отец, Господь дал десять заповедей для всех двуногих. Постепенно мы и законы приведем в соответствие с заповедями. Сперва, как вот благосклонно одобрил сэр Растер, будем вешать каждого, кто по ночам прячется под мостом, вне зависимости от знатности или бедности, а потом и к суфражизму подойдем осторожными шажками.
Он переспросил с непониманием:
– Суф… суфражизму?
Я отмахнулся:
– Это еще не скоро понадобится. Когда рождаемость упадет и рабочих рук не будет хватать остро. А сейчас давайте подумаем над…
Дверь приоткрылась, барон Эйц вошел, сильно смущенный, не ждал, что у меня все еще гости, да еще такие, плотно прикрыл ее за собой и остановился в нерешительности.
– Ваша светлость…
– Говори, – сказал я недовольно. – Что замолчал? Я знаю, ты зря не зайдешь.
– К вам гость, – ответил он кратко.
– Кто?
– Просил не называть его по имени. Но сказал, что примете его с охотой.
Я проворчал:
– Сейчас я никому не рад.
Он поклонился и взялся за ручку двери:
– Значит, велеть прийти завтра?
Отец Дитрих сказал поспешно:
– Погоди. Это может быть очень важное. Куно, помогите мне подняться… Вот так, спасибо. Ничего, к двери могу и сам, но спасибо… Сэр Ричард, примите гостя, пожелавшего остаться неизвестным! И не стесняйтесь в таких случаях выпроваживать гостей. Даже таких любезных вам, как я. Сюда будет набиваться все больше народу и все чаще, вы должны уметь ставить заслоны.