— О сэр… будьте осторожны… о Господи…
Натаниэль провел бритвой еще один, последний раз по своему горлу, затем бросил ее в миску, к большому смятению его камердинера, и вытер лицо полотенцем. Затем он повернулся к Вилле.
— Стинсон полагает, что я все еще даже не смогу накормить себя, — он притянул ее в свои объятия, прижавшись щекой к ее голове. — Уходи, Стинсон.
— Да, сэр… О Боже, такое обращение с прекрасным инструментом… — не переставая бормотать, Стинсон собрал бритвенные принадлежности и покинул комнату.
— Сегодня буду похороны твоего отца, — тихо сказала Вилла.
— Да. Так как распоряжения были сделаны некоторое время назад, я решил, что лучше всего действовать согласно им, — он глубоко вздохнул. — Ты думаешь, что я оскорбляю его имя такой спешкой?
Она ненадолго задумалась.
— А он был человеком, который затягивал решение дел?
Натаниэль фыркнул.
— Ни в малейшей степени. Он был очень решительным человеком.
— Ну, тогда я думаю, что ты ответил на свой вопрос.
— Ты одела что-то новое, — он отступил, все еще держа ее за руку. — Позволь мне посмотреть на тебя.
Улыбаясь от облегчения, что мрачный момент прошел, Вилла повернулась вокруг себя для Натаниэля, на расстоянии вытянутой руки от него, затем тихо рассмеялась, когда он снова притянул ее ближе к себе, в этот раз прижав спиной к своей груди.
— О, мой цветочек. Ты такая жизнерадостная. Ты прогоняешь темные мысли прочь.
Она запрокинула голову, чтобы нежно поцеловать его. Затем ощутила, как его эрекция становится все больше позади нее.
— Ты так нужна мне, — прошептал он ей на ухо.
— Я здесь, — пробормотала она в ответ. Он опустился на колени, затем встал, поднял подол ее платья к талии, вместе с нижними юбками. Его длинные пальцы исследовали ее тело, один из них проскользнул в маленький разрез в ее панталонах и медленно и глубоко вошел в нее.
Она задохнулась, и ее колени начали подгибаться. Он оставался позади нее, целуя сзади ее склоненную шею, одна его рука держала ее юбки, другая ритмично двигалась внутри нее. Вилла ощутила, что она стала влажной для него — как это и всегда происходило — и вместо одного пальца в ней уже двигалось два, проникая еще глубже.
— Ухватись за этот столбик кровати, — прошептал он, — и привстань на носочки.
Сделавшись податливой от его умоляющего тона и убедительного прикосновения, Вилла сделала так, как он попросил ее. Она наклонилась, обхватив обеими руками находящийся перед ней столбик кровати, и приподнялась на носочки.
— Ты так изумительно выглядишь в этой позе. Так красиво.
Она ощутила, как он более основательно поместился позади нее. Ее юбки теперь всем весом лежали на ее согнувшейся спине, а другая рука Натаниэля присоединилась к первой, только в этот раз спереди. Он погрузил два других пальца в ее влажную готовность, затем использовал эту влагу, чтобы ласкать чувствительное место впереди.