— А мое присутствие здесь тебя не скомпрометирует?
— Не забывай, мы не в девятнадцатом веке! Сейчас компрометирует, если девушка не уединяется с парнем.
— Хоть это и выглядит старомодно, но после занятий с тобой, например, английским я буду обязан на тебе жениться. В мае подойдет?
— Кто женится в мае, тот всю жизнь мается, — буркнула я.
— Только первые пятьдесят лет, а потом ничего, втягиваются.
Я сделала страшные глаза, и Макс тут же поднял руки, сдаваясь:
— Что я такого сказал? Сама хотела спокойствия. А все сказки должны заканчиваться свадьбой.
— Я-то хочу спокойствия. Но не представляю его рядом с Катрин.
Макс театрально поморщился. По его лицу пробежала гамма разнообразных гримас — а он действительно забыл, что такое настоящая эмоция. Придется его кое-чему подучить.
— Обещаю, шафером на свадьбе будет Лео. Катрин мы не позовем.
— Она явится без приглашения и как истинная злая колдунья напророчит нам что-нибудь гадостное. Что у нее еще в списке неиспользованного — живая и мертвая вода, меч-кладенец…
— «Спящая красавица»? — задумался Макс. А он, оказывается, знает сказки! — Насколько я помню, там все хорошо закончилось. И если бы принцесса не заснула, то не дождалась бы своего принца. Ей бы достался какой-нибудь гоблин, и она бы всю жизнь с ним мучилась. А так немного проспала — и вот оно, счастье. Помнится, принц был ее моложе лет на сто.
Да-да, это когда все именно что заканчивается. А наша концовка пока еще не определена. Небесный драматург еще размышляет над тем, что пишет — драму или комедию.
— Я согласен на такую сказку! — Макс старательно пытался развеять мои мрачные мысли. — Один поцелуй, и принцесса твоя.
Он склонился меня поцеловать, но я некстати бросила взгляд в окно. Ночь… Отношение к ночи за последние два месяца у меня не изменилось.
Макс заглянул мне в глаза. Хоть лицо его оставалось бесстрастным, в глазах была бесконечность. И слов никаких не надо… Простоять бы вот так всю жизнь, глядя в эту бездонную синеву, чувствуя у себя на плечах сильные руки.
— Ты очень храбрая, — прошептал он. — Сначала я жалел, что втянул тебя в это, а теперь понимаю: все правильно. Я должен был тебя встретить, чтобы многое для себя понять.
— Зачем гадать, как было бы, если все так, как есть.
Я изо всех сил прижалась к нему. Крепко-крепко. И пускай он ничего не чувствует, мне было сейчас очень хорошо.
— Только теперь нужно сделать так, чтобы принцесса вновь не уснула лет эдак на триста, — пробормотала я, отступая от Макса.
Не могла я расслабиться, не могла забыть, что произошло за последние два дня. Может, когда все закончится, если оно, конечно, закончится, я стану веселой. Максу хорошо, он привык, что вся его жизнь — это борьба за выживание.