— Брехня, надо жить и не томиться. Жить надо, — твердо повторил Безродный и тут же осекся.
Хунхуз поднял голову, встал, покачиваясь, утробно зарычал. Голова собаки была залита кровью, на губах пузырилась кровавая пена. И Безродный, который никого не боялся, попятился. В его душу вселился страх. Он выхватил наган, хотел было еще раз выстрелить, но поборол себя, усмехнулся:
— Интересно. Ха! Значит, я только ранил тебя. Ну так и быть, живи. Посмотрим, может, ты и правда моя судьба. Э, смех — гадание! Живи, убить еще успею.
Груня пролежала в постели две недели, все думала о чем-то. С мужем не разговаривала, не глядела на него. А когда встала, заговорила:
— Пойми меня, Степан, изломалась я. Прошу, не трогай больше пса. Ненавидит он тебя.
— А ты?
— А я? Я соленого хочу… Дитя у нас будет.
— Вот радость-то! — расцвел Безродный. — Чего же молчала?
— Ради дитя пса не трогай, не вынимай из меня душу.
— Не буду. Попытаюсь с другой стороны к нему подойти. Нравится мне этот пес, непокорность его нравится. Силен, дьяволина! Люблю таких вот непокорных!
Безродный оставил пса в покое. Хлопотал все время по хозяйству: лавку надо было строить, сараи, загоны, обоз готовить. Во всем ему помогал Васька-дворецкий, как назвал его Безродный.
Под боком Безродного строились и Козины. Груня тайно от мужа помогла им купить коня и корову, а Федьке — бердану. Сам Калина с девками строили стайку для коровы, конюшню, а Федька ходил на охоту. Хотел было взять его с собой Гурин, которому пристав Баулин все-таки разрешил купить бердану, но Калина запротивился:
— Знаю я вас, бунтовщиков, собьете парня с панталыку.
— Сам не маленький, отличит ложь от правды.
— Отпусти, тятя! — упрашивал Федька. — Гурин — добрый человек. Одному ходить по тайге опасно.
— Нет, сынок, лучше ходи с Розовым, он тоже зовет.
— Но ведь Розов подлец! Подлиза безродновская. Все знают…
— Пусть так, но он без крамолы.
— Хочешь, чтобы и я научился подличать у Розова?
— Нет, ты этого не сделаешь. У тебя душа добрая и мягкая, у подлецов таких не бывает.
— Тогда буду ходить один, — упрямо заявил Федька, — что случится — сам себя кори.
И Федька стал похаживать в тайгу. Как-то добыл косулю. Ломакин научил его ставить ловушки. Поймал с десяток колонков. Убил с полсотни белок. Дело пошло.