А ведь Франсуа был там, в мансарде, когда Винсент Морено свернул колдуну шею. Он был вместе с отцом, остальными унганами и мамбо Жаклин, когда те хоронили бокора. Хоронили по всем правилам вуду, выполняя нужные ритуалы, гарантирующие окончательную и бесповоротную смерть, как физическую, так и ментальную.
Они, в конце концов, сожгли тело!
А теперь это тело, пусть и изможденное, сидело на троне и пыталось поймать взгляд Франсуа, заглянуть ему в душу, взять ее, душу, в плен.
Этого не могло быть, но это было.
И бездонная ночь, дышавшая в глазах Паскаля Дюбуа, манила, затягивала, звала. Заставляла смотреть.
Но Франсуа держался. Уроки отца не прошли даром. Да и время, проведенное в услужении у бокора, закалило парня, нарастило душевную защиту. Он опустил голову и судорожно сжал кулаки.
– Абель! – окрик колдуна рассек воздух, словно удар хлыста. – Заставь его смотреть мне в глаза!
– Как, хозяин?
– Подними его голову и держи ее ровно. А ты, щенок, лучше не сопротивляйся, а то мой слуга ненароком свернет тебе шею. Это больно, очень больно, поверь.
Франсуа сопротивляться не стал, он просто зажмурился.
– Трус, – презрительно фыркнул Дюбуа. – Ты еще руками закройся.
– И закрылся бы, да только ваш громила от избытка дурного энтузиазма мне их, руки-то, и оторвет.
– Правильно мыслишь. Но не до конца. Мы ведь и насильно глаза открыть можем. Абель, возьми в секретере рулон скотча.
Слон снова стал на пуанты и упорхнул. На пару шагов. После чего закружился в смущенном па-де-де, страдальчески вздыхая и испуганно косясь на хозяина.
– Ну, что встал? – нетерпеливо гавкнул Дюбуа. – Я что-то непонятное сказал?
– Нет, то есть да. – Душераздирающий вздох и жалобное: – Хозяин, а что такое секретер?
– Тьфу ты, идиот! Секретер – вон тот небольшой шкафчик с откидной крышкой. Видишь?
– Да! – обрадовался трепетный слон.
– Надеюсь, что такое скотч, ты знаешь. И ножницы захвати.
– Зачем?
– Скотч резать, дубина! Что ж, Франсуа, готовься к неприятным ощущениям. Сейчас мой слуга насильно откроет твои веки и прилепит их скотчем к бровям, чтобы ты не смог закрыть глазки. А насколько Абель поворотлив и сообразителен, ты только что убедился. Абель, начинай.
– Не надо, – процедил Франсуа и, открыв глаза, прямо посмотрел на бокора.
Тьма, радостно колыхнувшись, набросилась, ломая волю, подчиняя разум. Она вгрызалась снова и снова, но свет внутри Франсуа легко справлялся с атаками ночи. И мрак неожиданно быстро отступил, обдав душу зловонием.
Настала очередь Франсуа насмешливо посмотреть на визави.
– И это все, на что ты способен? Ты же не бокор больше, ты его тень. Эхо. Пустой звук.