Я посмотрел поверх головы Вилли Гиббонса на женщину, вошедшую в зал ресторана «Шевалье», и меня охватило то же чувство, что и других мужчин в зале. Она была так хороша, что все затаили дыхание. У нее были длинные стройные ноги и каштановые волосы, спадавшие локонами на облегающее пальто. Глубокий треугольный вырез черного платья открывал безупречную грудь.
Метрдотель Педро низко поклонился женщине и проводил ее к столику, за которым сидели два пожилых господина. Когда она опустилась в кресло, посетители опять возобновили разговоры.
Вилли поддел на вилку кусок рыбы и усмехнулся.
– Потрясающая женщина, правда?
Я проворчал что-то в ответ и потянулся к стакану.
– Слушай, Тайгер, не разыгрывай из себя ханжу.
– Ну… недурна.
– Она иногда бывает здесь. И при каждом ее посещении гости обалдевают. Как-то я написал о ней статью. Она работает переводчицей при ООН. Иностранка, деловая женщина, которая думает только о своей карьере. Хотя у нее, конечно, нет недостатка в предложениях.
Кто–то за стойкой бара цинично сострил, и все рассмеялись.
– Не похоже, чтобы она была против подобных предложений.
Вилли покачал головой.
– Ошибаешься, Тайгер. Она неприступна. Эти англичанки способны парой слов и одним взглядом любого обратить в бегство. – Он смущенно улыбнулся. – Я сам, старый газетный волк, грозный автор передовиц, однажды попытался.
– И что?
– Она отбрила меня, как школьника.
– Прими мои соболезнования.
– Попробуй на этот раз ты.
– Зачем?
– Ну, знаешь, неудачнику всегда приятно видеть, как вечный победитель получает по носу.
– Что-то не тянет.
– Ну, не трусь, попробуй. Черт возьми, ведь многие пытались, и все с одинаковым результатом. Теперь все ждут, когда она, наконец, встретит своего хозяина. Конечно, если тебе что-нибудь удастся, они лопнут от злости, но зато всю жизнь будут смотреть на тебя снизу вверх.
– Это соблазнительно.
– Слушай, Тайгер, – Вилли отстранил тарелку. – Ее зовут Эдит Кен. Она родилась и воспитывалась в Лондоне, принадлежит к старинному аристократическому роду. Денег у нее вполне достаточно, так что с этой стороны можешь не заходить. Знаменитости ей тоже не импонируют: я видел однажды, как она отшила известного голливудского актера. Так что тебе остается лишь положиться на свое обаяние.
– Можешь не продолжать. Ты меня уговорил.
Вилли поставил свой стакан и с улыбкой посмотрел на меня.
– Никак не могу в тебе разобраться, Тайгер. Мы встречаемся два – три раза в год, и каждый раз ты задаешь мне новые загадки. То зимой ты появляешься с коричневым загаром. Или я вдруг случайно вижу у тебя на теле свежий шрам от пули. Ты вхож в светские круги, и в то же время у тебя очень странные, чтобы не сказать подозрительные, знакомые. Я журналист, и в мою профессию входит умение общаться с людьми, вызывать их на разговор, но после твоей демобилизации из армии в 1964 году я о тебе ничего не знаю. Собственно говоря, не прекратил ли ты после этого свое существование?