– Здравствуйте, – смущенно сказал он. – Вот, Ленька затащил, вы уж извините… Поздравляю вас.
– Спасибо. – Она опустила глаза.
– Эй, ребята, вы что как не свои? – удивился Леня. – И на «вы», и цирлих-манирлих… Кончайте, а? Ну-ка, улыбнулись друг другу и давайте жрать, пожалуйста.
Он сел напротив Павла и стал намазывать масло на хлеб.
Стол был уже накрыт к завтраку, да не простому, а праздничному, с икрой, рыбкой и буженинкой, но без Тани, видимо, не начинали. Она сняла колбу с кофеварки, проверила, не остыло ли, разлила кофе в три чашки и села между мужчинами, спиной к плите.
Все трое жевали молча и сосредоточенно. Видимо, здорово проголодались. Минут через десять Рафалович блаженно откинулся на спинку стула и шумно потянулся. Таня достала сигареты.
– Можно и я тоже? – Павел достал из кармана мятую пачку «Опала».
– Эти лучше, – сказала Таня, протягивая ему «Кент». – Возьмите… возьми.
– Спасибо, – сказал Павел, взял сигарету, чиркнул спичкой и, дав прикурить Тане, прикурил и сам.
– Валяйте дымите, – поднимаясь, сказал Рафалович. – Я вот хоть и военный, а удовольствия в этом не понимаю. Иное дело водочка!
Павел автоматически кивнул.
– Я уж Павлу объяснял, – обратился Леня к Тане. – Мне срочно по делам надо. Это ненадолго, часа на три максимум. Я и собирался заскочить, тебя поздравить и туда рвануть. Теперь совсем опаздываю, засиделся с вами. Вы тут посидите пока, поболтайте… Пашка, дай слово, что не убежишь. А ты, Татьяна, смотри у меня, развлекай гостя дорогого, как умеешь. Если он скучать будет, я тебе этого не прощу.
– Ладно, – сказала Таня. – Я готовкой займусь, а Павел поможет. Вот и развлечемся.
Рафалович от дверей послал обоим воздушный поцелуй и скрылся в прихожей. Хлопнула дверь. Павел и Таня одновременно встали.
– Ну, здравствуй еще раз, – сказал Павел и посмотрел на нее.
Впервые за это утро взгляды их встретились. Проскочила голубая искра. Цепь замкнулась.
Все закачалось и поплыло, унося с собой опыт и боль прошлых ошибок, ожоги прошлых любовей, здравый смысл и все рациональные соображения. Таня всхлипнула и повисла у Павла на шее. Он дрожащими руками прижал ее к себе.
– Что же ты, что так долго не шел? – шептала она сквозь слезы. – Я ждала тебя, столько ждала, устала…
– Я искал, – растерянно произнес он. – Искал всю жизнь, но только вот сейчас понял, что искал тебя…
– Надо что-то сказать Лене…
Он взял ее лицо в ладони и бережно поднял, глядя в заплаканные и бездонные зеленые глаза.
– Я сам все объясню ему, – сказал он твердо. – Только завтра. Пусть сегодня будет и его день. Он заслужил.