И так руководил сварщик учеными в своем НИИ целых шесть лет, покуда не попался из-за жадности своей. Решил по совместительству еще и в Харьковский университет устроиться – физику преподавать… Там в отделе кадров его и разоблачили…
И вот, глядя на Эдди Бронштейна, как тот вертит перед носом железоникелевым шариком, повторяя в задумчивости, что это идеальный природный гироскоп, Павел и припомнил фельетон в «Известиях», что мама с папой так горячо обсуждали в те времена, когда они с Елкой еще были совсем маленькими.
Павел даже удивился, с чего это вдруг вспомнился ему старинный фельетон. Исследовательский центр Ред-Рок имел мало сходства с советским провинциальным НИИ, да и Эдди Бронштейн, обладатель высшей и редкой для Америки ученой степени «ди-эс-си», не очень смахивал на сварщика…
Эдди Бронштейн был здесь главным по науке и непосредственным руководителем Павла. Именно он поставил перед Павлом научную задачу.
Задача формулировалась кратко: вот есть природный феномен идеального гироскопа, и мы теперь желаем получить технологию промышленного их производства. Иными словами – вот в руках у Эдди Бронштейна шарик, полученный в результате падения на землю железного метеорита. Таков исходный посыл. В результате же мы желаем наладить промышленное производство этих чрезвычайно редких звездных брызг. На вопрос: как это сделать? – должен ответить доктор Павел Розен. И ему для этого откроют щедрое финансирование, предоставят самых квалифицированных помощников, дадут дорогие и новейшие приборы и оборудование.
Павел Розен, единственный в мире специалист, который ближе всех подобрался к разгадке феномена астроблем, или «звездных ран» – новых геологических образований, возникших на месте падения метеоритов. Все ясно и понятно: есть задача, есть средства, есть человек. Непонятно только – как они выловили в человеческом океане именно его? Когда? На каком этапе его жизни? И как подвели к тому, что он оказался здесь, в Ред-Рок?
Как им удалось узнать, что именно он, Павел Розен, не имеющий, согласно документам, специального образования и лишь стараниями профессора Вилаи получивший в университете Колорадо степень доктора honoris causa, – является пионером в разработках и изучении импактитов? Такой термин для обозначения пород, образовавшихся в результате метеоритного удара, он придумал двадцать лет назад, после памирской экспедиции, едва не стоившей ему жизни. Именно таковыми младший научный сотрудник Павел Дмитриевич Чернов посчитал открытые им тогда чудо-алмазы, связывая их уникальные свойства с особенностями генезиса. За что и подвергся критике академика Изергина. «Не увлекайтесь, юноша, – сказал Андрей Викторович. – Это всего лишь гипотеза на грани научной фантастики. А вот лабораторно подтвержденная сверхпроводимость – уже не гипотеза, а факт. На нем и сосредоточьтесь»…