– Ну, ты грузишь! – отмахнулся Плюшкин. – Не грузи девушку!
– Это кто еще грузит? – возразил Тим.
– Да нет, мне интересно, я ведь тоже журналистка, – вставила Айсет.
– Что значит «тоже»? – возмутился Плюшкин. – Это мы с вами журналисты, а он, – и Плюшкин ткнул Тима пальцем в грудь, – а он не журналист, он английский шпион!
– Хорош же я шпион, если об этом все знают! – хохотнул Тим.
– А в этом как раз и весь наш русский юмор – какова страна, такого уровня в нее и шпионов засылают, – сказал Плюшкин и развел руками.
– То есть, я плохой шпион? – переспросил Тим.
– И мы – плохая страна, – согласился Плюшкин. – Это как в анекдоте, там в квартиру стучатся и спрашивают: у вас продается славянский шкаф? А из-за двери отвечают: вы ошиблись этажом, шпион в сороковой квартире живет…
Айсет одинаково не нравились оба кавалера. Но с ними было интересно.
– Как известно из истории двух последних чеченских войн, для полевых командиров ультиматумы так же действенны, как по танкам – стрельба из рогатки, – Тим снова вернулся к больной теме, – поэтому ультиматум в двадцать четыре часа сдаться, что ваш Казанцев выдвинул Хаттабу с Басаевым, выглядит более чем странным. За этой обнародованной вчера «мирной инициативой» снова просматривается какая-то нечистая игра. Рассчитывать на то, что Хаттаб с Басаевым скинут камуфляж и, вняв малопонятному предложению «влиться в мирную жизнь», наденут костюмы с галстуками и отправятся с Казанцевым в местную дискотеку, пожалуй, не стоит. Но и наивно полагать, что власть станет действовать так непрофессионально, предпринимая заведомо неэффективные действия вроде последнего ультиматума. Складывается впечатление, что напуганный разоблачениями Кремль пытается по-быстрому свернуть чеченскую кампанию. И при этом как не предположить, что для подкрепления «предложений» не предусматривается какой-то «секретный протокол»? Может, Басаеву предложат беспошлинное право торговать героином в столичном метро? А Хаттабу – десять процентов с доходов Газпрома? Где же правда? Ваш народ имеет право ее знать!
Плюшкин кивнул, взглянул на Айсет и неожиданно сменил тему.
– Тим, а с кем поедет наша девушка? – спросил он в упор, поверх очков уставившись в вырез платья Айсет.
– С самым смелым, – ответил Тим.
– Нет, с самым перспективным, – возразил Плюшкин, – а самый перспективный для нее в профессиональном смысле – я, потому как все выпускницы журфака хотят на мой телеканал.
– Во-первых, я не с журфака, а из Лондонской школы экономики с отделения медиа-бизнеса, – отпарировала Айсет.
– А во-вторых, канал не твой, а Козлинского, – вставил Тим.