– Со стороны может показаться, что вы выбираете легкий путь. Действительно, Бецкий богат. У Настасьи Ивановны прочное положение при дворе. Но я предвижу для вас немалые трудности.
– Какие именно? – спросил Рибас.
– Всему свое время. Но не удивлюсь, если в один прекрасный момент вам захочется все бросить и бежать.
– Бог мой! – воскликнул Рибас. – Объясните ваши предположения!
– Все начнется с двух перемен: перемены подданства и религии.
Действительно, когда на следующий день в три Виктор и Рибас были в домашнем кабинете Бецкого и после ничего не значащих фраз секретарь Марк Антонович был послан за Настей, Иван Иванович благодушно сказал кандидату в женихи:
– Этому браку будет много препятствий. Сейчас явится первое.
Препятствие в лице Насти явилось в голубом платье-полонезе. Две голубые ленты в отливающих медью волосах казались Рибасу вымпелами чистоты и покорности.
– Душенька, майор просит твоей руки, – объявил Бецкий.
Настя ответила просто и не выказывая волнения:
– Я согласна. Но… – Она повернулась к жениху. – Получили ли вы разрешение на брак от вашего отца?
– Я напишу ему сегодня же.
– Вы должны знать, – продолжала твердо Настя, – я не смогу стать католичкой.
– Православная и католические верования – религии христианские, – отвечал Рибас, – и я готов пойти вам навстречу.
– Прекрасно, похвально, – говорил Бецкий жениху, как ученику-кадету. – Сделаем это не откладывая, пока отец Илиан не ушел.
Все направились в домашнюю церковь Бецких, где отец Илиан велел жениху преклонить колена на синюю бархатную подушечку и приступил к совершению обряда. Через десять минут миропомазанный Иосиф Михайлович де Рибас двадцати трех лет предстал перед невестой, графом Иоаном Минихом, Бецким, Виктором и секретарем. Иосифа Михайловича поздравляли, желали многие лета, обнимали и лобызали. Иван Иванович взял руки жениха и невесты, соединил их и сказал:
– Иосиф Михайлович, встаньте-ка перед образом лицом на восход, вот так. Я отдаю вам руку моей любимой Насти, которая для меня дороже всего на свете. Берегите ее и не давайте в обиду. А ты, Настя, уважай и люби будущего супруга своего.
Затем вернулись в кабинет и расположились в креслах по-домашнему.
– Итак, мои дорогие, то, что сейчас произошло, по русскому обычаю называется «ударили по рукам», – сказал Бецкий. – Еще нам предстоят сговор и свадьба.
– И разрешение на свадьбу императрицы, – добавила Настя. – Ни фрейлины, ни камер-фрау не могут без ее позволения выйти замуж.
– Да-да, – кивал Бецкий. – Время сговора мы назначим, но жених может и сейчас знать, что, кроме обычного приданого, я даю за Настей тридцать тысяч золотом и этот дом.