– Я понял, больше не надо, – передал ему исследователь.
– А я больше и не могу, у меня силы кончились. Я за последние недели слишком много двигался, – ответил стоунсенс.
– И как скоро они восстановится? – поинтересовался исследователь.
– Быстро, дней двадцать – тридцать под солнцем, не больше, – бодро ответил стоунсенс.
Я хрюкнул, а командир исследователей без долгих раздумий показал пальцем на техников и на стоунсенса. Техники подхватили "Искателя истины", погрузили на тележку и повезли в лабораторию.
Исследователей он привел в изумление. Его не просвечивала никакая аппаратура, кроме рентгеновской. Рентгеновская показывала однородную структуру, то есть тоже ничего не давала. У него не было никаких документов, он не знал, откуда он прилетел, зато, как выяснилось, он владел всеми тремя языками курсантов академии и земным всеобщим. В ответ на наше удивление он спокойно ответил, что было тяжело не выучить, так много наблюдая за нами. Он мог слышать звуки, воспринимать свет и даже радиоволны. Он мог есть всё, что угодно, выделяя в качестве отходов соли и оксиды поглощенных веществ. Он не нуждался в кислороде, запасая каким-то образом солнечную энергию напрямую. Единственное, чего он не мог, это говорить. Он настолько удивил и раззадорил исследователей, что те вскоре выставил меня из лаборатории вон, чтобы не мешал. Правда, пообещали ввести в курс дела впоследствии.
Появился стоунсенс в учебном классе через три дня, радостно сияя новеньким, специально для него сделанным коммуникатором. С помощью этого коммуникатора он теперь мог не только посылать текстовые сообщения, как со старым, но и говорить (говорил, естественно, коммуникатор, запрограммированный на различение символов), и даже общаться по радио напрямую с сервером базы. Офицер – исследователь, приведший его, сообщил мне, что никаких следов его происхождения найти так и не удалось. Стоунсенс совершенно биологически и химически нейтрален, а потому может оставаться в нашей группе. Ещё офицер сообщил мне, уже шепотом, что, учитывая обстоятельства появления стоунсенса, это может быть шпион или робот неведомых враждебных сил, и раз уж я поставил его на довольствие и завел в список курсантов, то мне это и расхлёбывать. Отныне я должен за ним присматривать. Так что теперь я и военный контрразведчик тоже.
Довольный стоунсенс ходит на занятия вместе со всеми, точнее, ездит на специальной электрической тележке, которую ему презентовали для сохранения целостности пола. Для отличия от объектов неживой природы ему сшили огромную форменную фуражку курсанта, которую он носит, лихо заломив на бок. Но казусы иногда всё же случаются: обслуживающий персонал регулярно принимает его за скульптуру и пытается чистить пылесосом или вешать на него разные вещи. Стоунсенсу выделили отдельный бокс, но он в нем никогда не появляется, предпочитая проводить время в классах или в ангаре.