Тут капитан немного поморщился. Наверное, боится, что я все лавры хочу присвоить себе. Надо его успокоить.
- Я просто боюсь, что сразу двух он может испугаться и замолчит. Если только мои подозрения оправдаются, то вы сразу подключитесь, а я, наоборот, уйду. У меня тут своих дел по горло. А в отчете, в этом случае, напишу, что у меня возникли подозрения, а вы окончательно его разоблачили. Впрочем, вполне вероятно, что ему нужно будет написать явку с повинной.
- Ну это мы посмотрим, - успокоился капитан, - если все расскажет, то можно и с повинной. А может ниточка и дальше потянется.
- Может, тут я полностью согласна. Тогда это будет уже полностью ваша заслуга.
- Договорились, - подвел итог капитан, - идемт в медсанбат.
В медсанбате мы прошли в небольшое помещение, имевшее две двери. Капитан Максимов скрылся за другой дверью, а я осталась ждать. Минут через пятнадцать дверь открылась и вошел тот самый боец. Увидев меня, он дернулся, хотел было выскочить назад, но дверь уже захлопнулась. Тогда с обреченным видом, смотря на меня, как кролик на удава, он сел на стул напротив меня.
- Еще раз здравствуйте, - сказала я.
- З-з-дравствуйте, товарищ младший лейтенант государственной безопасности.
- Представьтесь, пожалуйста.
- Боец Лепешкин, 1921 года рождения, место рождения ...
- Подождите, гражданин Лепешкин, - оборвала его я. - Анкетные данные потом. В дороге мне показалось, что вы хотите что-то мне рассказать. Так я вас внимательно слушаю.
- В-в-ам просто показалось.
- Слушайте Лепешкин. Пока еще у вас есть время все рассказать самому. Помните, что я говорила о справедливости Советской власти. Сейчас у вас последний шанс. Да вы посмотрите на себя в зеркало, - с этими словами я вытащила из кармана маленькое зеркальце и поднесла его к лицу Лепешкина. - У вас все на лице написано крупными буквами.
Он дернулся и заревел. Минуты две я молчала, потом не выдержала и заорала.
- Прекратить реветь. Ты мужик или баба? Ну.
Он всхлипнул еще пару раз и остановился.
- Значит повторяю для тупых. Никто тебя пока вообще не арестовал. И никто не знает, что мы с тобой сейчас беседуем. Хочешь молчать - черт с тобою. Я тебя сейчас отпущу. Но помни, что ты будешь под контролем и как только правда выплывет наружу, а она точно выплывет в самое ближайшее время, то тогда с тобой будут говорить уже по-другому. Или же твои сообщники могут заподозрить что-то неладное. Тогда они сами с тобой разделаются. Ну, не хочешь говорить? Тогда пошел вон, дурак!
Лепешкин, покачиваясь встал и повернул к двери. Я крепко задумалась: ведь явно что-то с ним не так. Но почему молчит? И как его теперь отпускать? А Лепешкин уже у самой двери вдруг повернулся и спросил.