– Какая колика?! Какая больница?!
– Иначе он от болевого шока загнется!
– …умрет – получим бунт на зоне, а мне отвечать?! Пусть «Скорую» шлют!
Победил, прорвалось через боль.
Через час ты уже был в больнице. Дежурный врач глянул – и бросил только два слова:
– В реанимацию.
Датчики – пусть, иголки – пусть, морфий, бесполезный против этой боли, – пусть. Улучив момент, когда в палате никого не было, ты разжал судорожно сведенные пальцы, половинки лезвия упали на пол, и боль исчезла – сразу же, как не было. Вбежавшая медсестра – толстуха Ленка, знакомая еще по прошлому разу, – наткнулась на совершенно ясный, трезвый и холодный взгляд пациента.
Ты поймал ее, готовую завизжать, за руку.
– Ленка, тише ты! Да тише, говорю, заглохни! Не трону я тебя. Где Алена?
– Н-на третий этаж пошла. Она сегодня в травме дежурит.
– Туда двоих с зоны положили? Помоги, Ленка. Мне надо туда, иначе худо будет. Я без браслетов, выведи как-нибудь, хоть с этажа, а дальше я сам. Ленка, ну ты же женщина. Понимаешь, мне без нее вилы. Помоги, а?
Она вывезла тебя на каталке, пояснив удивленному надзирателю, что это – в морг. Обман не продержался бы долго, но тебе нужно было всего лишь попасть с четвертого этажа на третий.
Ты успел.
Помнишь, Меняла? Ты ведь чуть не убил тогда в первый раз; тем двум уродам повезло, что Алена остановила тебя.
Помнишь, как обнимал ее, дрожащую от пережитого страха, обнимал и ждал, что вот-вот начнут ломиться в дверь? Помнишь? Это ведь тоже было счастье.
– Аленка, ты меня прости, ладно?
– За что?
– За этих, за остальное… и не жди меня. Не нужно.
Испуг, и удивление, и теплый свет были в ее глазах.
– Почему? Всего три месяца осталось… Погоди, ты сбежал? Как ты здесь оказался?
– Да так… тухты нагнал, на «Скорой» привезли. На четвертый этаж положили, там-то ладно, выбрался. А тут, на третьем, вертухай прикормленный стоял. Небось Кича с Бузой подсуетились. Пришлось его по черепу слегка, а органы за своего глотку выгрызут. Лет пять за нападение на сотрудника. И черта с два чего докажешь.
– Да как же это… ты же меня спас, это неправильно, несправедливо!
– Сдамся – может, скостят сколько-то. Все равно не жди. Уезжай отсюда куда-нибудь подальше. В Москву, в Питер. И не пиши. Аленка, я второй раз могу и не успеть.
– Поздно, Сережка. Я уже тебя жду. Но сделаю, как скажешь. Потом. После суда.
Забарабанили в дверь.
Как ни странно, суд учел и твою добровольную сдачу, и обстоятельства, и ее показания; тебе накинули всего год.
Чудеса случаются, еще подумал ты тогда.
Она уехала и не писала, как ты и хотел.