Орел девятого легиона (Сатклифф) - страница 2

.

Еще год назад центурион Марк Флавий Аквила и отношения не имел к легионам да легионерам. Первые десять лет он тихо прожил вместе с матерью в родовом поместье недалеко от Клузия[2], пока отец его нес службу в Иудее, в Египте и здесь, в Британии. Они с матерью собирались уже ехать к отцу сюда, но незадолго до поездки в Британии взбунтовались северные племена, и легион его отца, Девятый Испанский – отправился усмирять их… да так и не вернулся назад.

Мать его в скором времени умерла, и, повинуясь ее желанию, он перебрался в Рим к своей тетке, довольно глупой женщине, чей муж, тучный римский чиновник, до противности кичился своим богатством. Марк терпеть его не мог, и чиновник платил ему тем же. На все они смотрели разными глазами. Марк принадлежал к роду потомственных военных из сословия всадников[3], к одному из тех семейств, которые в отличие от прочих, отказавшихся от своей профессии и занявшихся торговлей и финансовыми операциями, сохранили свой прежний образ жизни и оставались бедными, но гордыми. Чиновник же происходил из семьи чиновников, и его жизненные принципы были совсем иными, чем у Марка. Ни у того, ни у другого не было ни капли желания понять друг друга, и оба вздохнули с облегчением, когда Марку исполнилось восемнадцать и он получил право просить о должности центуриона.

Сейчас, выступая впереди когорты и щурясь от яркого солнца, Марк даже усмехнулся при воспоминании о том, с какой трогательной радостью прощался с ним толстый чиновник.

(«Хруст-хруст-хруст» – мерно раздавалось позади…)

Он попросился в Британию, хотя это означало службу во вспомогательной когорте, а не в боевой, потому, что там, окончив срок военной службы, осел старший брат отца. Но больше из-за самого отца. Если когда-нибудь и станет что-то известно о пропавшем легионе, то скорее всего – в Британии, и вдруг да Марку самому удастся разыскать его следы.

Он поймал себя на том, что, шагая по дороге в Иску Думнониев в медовых лучах заходящего солнца, он постоянно думает об отце. Он живо помнил худощавого смуглого человека с веселыми морщинками в углах глаз, который время от времени наезжал домой и учил Марка удить рыбу, играть в игру «сколько пальцев» и метать копье. Особенно ярко ему запомнился последний приезд отца. Его только что назначили командиром Первой когорты Испанского легиона, а это означало, что он становится хранителем орла и кем-то вроде помощника командира легиона. Отец ликовал, точно мальчишка. Но у матери был встревоженный вид, как будто она знала наперед…

– Что бы это был любой другой легион! – воскликнула она тогда. – Ты сам мне говорил, у Испанского дурная слава.