Когда минеры и артиллеристы привели свое оружие в полную боевую готовность, командир отряда капитан 1 ранга П.А. Евдокимов и начальник экспедиции О.Ю. Шмидт дали «добро» произвести прострелку орудий.
Миноносцы отошли подальше от судов, стоявших в бухте, и вскоре высокие красивые горы бухты повторили многократным эхом гром артиллерийского залпа.
Дальше на юг в порты назначения суда экспедиции пошли самостоятельно. За время перехода по арктической ледовой трассе забыли о качке, а теперь всем судам пришлось крепко поштормовать. Крен у миноносцев, [55] как рассказали мне уже во Владивостоке военные моряки, доходил до 40 градусов. Тихий океан устроил им славное крещение. Но балтийцы не подкачали, справились с океанской стихией, вошли в Охотское море, пересекли его прямиком к мысу Елизаветы и через Татарский пролив прошли в бухту Де-Кастри, где их встретили корабли Тихоокеанского флота.
17 октября 1936 года эскадренные миноносцы Краснознаменного Балтийского флота «Сталин» и «Войков» пришли во Владивосток. Задание партии и правительства было выполнено.
Двойной сквозной
С судостроительной фирмой «Бурмейстер оф Вайн» в Копенгагене у нашего государства давнишние связи. Фирма строила различные суда еще для царской России, а теперь отлично выполняет советские заказы. Несколько лет я проплавал на пароходе «Моссовет», построенном этой фирмой. Морской регистр СССР присвоил ему класс «Л», что говорило о пригодности судна для плавания в ледовых условиях. Крепкий форштевень ледокольного типа, ледовый пояс в обшивке корпуса и защитное ограждение пера руля позволяли пароходу безопасно плавать в битом льду и даже форсировать гладкий лед толщиной 30–40 сантиметров. Паровая машина мощностью 1500 лошадиных сил обеспечивала скорость хода по чистой воде 12 миль в час. Новейшие штурманские приборы — гирокомпас, эхолот, донный лаг, радиопеленгатор, дальномер, установленные на пароходе, имелись в то время не на многих судах. Каюты экипажа, кают-компании, большая столовая команды были уютны и хорошо отделаны.
В иностранных портах пароход привлекал внимание не только советским флагом на кормовом флагштоке и красной маркой на трубе, но и своим названием. [56]
В конце апреля 1937 года пароход пришел в Копенгаген на гарантийный ремонт. После ремонта все судно было заново окрашено. Когда на бортах появились надписи русскими и латинскими буквами «Моссовет», один рабочий сказал:
— Какое странное имя! Что оно означает?
Я попытался объяснить значение этого слова. Но у меня и у датчанина знание английского языка, которым обычно пользуются в портах, было далеким от совершенства. Беседа затянулась. И тут нам на помощь пришел капитан Александр Павлович Бочек.