Когда Анна проснулась, солнце уже взошло и висело высоко над горизонтом. Майкла в машине не было. Не шевелясь, она лежала с закрытыми глазами, наслаждаясь своей неподвижностью, теплом и тишиной. Ей не хотелось вставать. Подняться — это значит начать новый день, это значит снова встретиться лицом к лицу с его проблемами и заботами, а у нее не было сил.
Анна плохо помнила недавние события. Она понимала, что, стоит ей захотеть, воспоминания вернутся, но она не хотела и запрещала себе об этом думать. Так хорошо было просто лежать, чувствуя со всех сторон надежную защиту большой машины. Так хорошо было ничего не помнить.
Снаружи раздался тихий голос. Анна напрягла слух, но слов было не разобрать. В первую минуту ей показалось, что Майкл с кем-то разговаривает. Но это невозможно! С кем можно говорить тут, в пустоши?
Анна приподнялась на локте и выглянула в окно. Майкл стоял спиной к ней, засунув руки в карманы, и смотрел на шоссе. У его ног лежал большой черный пакет.
«С чего это он разговаривает сам с собой? Или у него есть собеседник, видимый лишь ему одному? Лишь его воображению?».
Эта мысль напугала ее, стряхнув остатки сна. Она отбросила одеяло и открыла дверь.
Солнце заливало пуэбло ярким светом, и Анне пришлось зажмуриться, давая глазам привыкнуть к его сиянию. Услышав звук открываемой двери, Майкл замолчал и обернулся.
— Доброе утро, — сказала Анна, подходя к нему.
— Скорее день. На моих часах уже половина первого.
— А. С кем говоришь?
Майкл улыбнулся.
— Милтон, — сказал он. — Прекрасный фон для него, мне кажется.
«Ну да, конечно — Милтон. А до него был Данте Алигьери. Ты что-то скрываешь от меня, Майкл?».
Анна натянуто улыбнулась в ответ.
— Да, наверное. А это что?
Она указала на пакет у его ног.
— Я собирал дань с города. Это вода. Теперь здесь полно воды.
— Теперь?
— После того, что произошло вчера.
— А.
Анна зябко повела плечами, хотя на улице стояла жара.
— Завтракать будешь?
— Да.
Пока Анна ела, Майкл погрузил воду в машину и некоторое время возился, приводя салон в порядок. Анна заметила, что он положил в «Сабурбан» длинный резиновый шланг.
— Ты все еще хочешь заправить машину? — спросила она.
Он посмотрел на нее удивленно.
— Ну да.
— И куда мы поедем?
Он подошел к ней и сел рядом.
— Вчера для нас выдался тяжелый день. Но теперь, мне кажется, дорога открыта. Все закончилось. По крайней мере, здесь. Я предлагаю ехать дальше на север.
— На север, — повторила Анна. — А ты знаешь, где этот север? Ты думаешь, он существует? Север, юг — думаешь, они все еще существуют?
Майкл смутился. Конечно, эта мысль приходила ему в голову. В пустоши трудно придерживаться определенного направления. Он подозревал, что это вообще невозможно. Но только сегодня утром, когда он проснулся, в голове у него вертелась одна мысль, важная мысль, как ему показалось — надо ехать на север. Он сам не знал, откуда она взялась. Быть может она — пустошь — подсказала ему. Майкл пытался заговорить с ней. Впервые он сам пробовал задать ей вопрос, но ничего не добился. Или почти ничего — на секунду ему показалось, что он слышал… Нет — просто воображение. Ничего больше.