— Точно! Просто вылитый! И каждый образованный человек…
Майкл подхватил, и конец фразы они произнеси хором.
— … должен знать его великое искусство!
Они засмеялись.
— У меня дома, в Вермонте, тоже есть его репродукция.
— Как удивительно!
— У меня «Хижины».
— Не самая удачная работа на мой вкус.
Анна шутливо ткнула его в плечо.
— Гадкий!
— Вовсе нет. Просто я разбираюсь в искусстве.
— Ха! Тоже мне математик-искусствовед.
— А что?
— Да так. Между прочим, когда я тебя первый раз увидела, то решила, что ты бухгалтер!
— А я подумал, что ты одна из тех психованных богатых особ, которые суют нос во все щели!
Они снова засмеялись.
— А ведь все не так. Правда?
— Да.
— Жизнь — очень странная женщина. Она забросила нас в разные концы страны, а потом снова свела в том месте, которого не может быть. Как ты думаешь, это может оказаться случайностью?
— Ты во всем хочешь найти смысл.
Анна посмотрела на него и улыбнулась.
— Я не об этом. Но ты прав. Хочу. Я всегда хочу найти смысл.
Они продолжали болтать, а машина пожирала колесами дорогу, унося их все дальше и дальше.
— Что-то вокруг изменилось, тебе не кажется?
Майкл пожал плечами.
— Я ничего не вижу.
— Посмотри на кусты.
Окружающий пейзаж был настолько однообразным, что действовал, как гипноз. После нескольких часов созерцания его, взгляд настолько привыкал, что появись на обочине голландская мельница, ее можно было и не увидеть. Кусты, о которых говорила Анна, были частью этой монотонной картины, и сначала Майкл не мог понять, о чем она говорит. И только несколько секунд спустя он понял и сразу насторожился.
Эти кусты, невысокие, примерно фута два, раскачивались на ветру, словно кланялись проезжающей мимо машине. Раньше они были неподвижны.
Майкл осознал и еще одну вещь — им стало труднее говорить. Завывание ветра в окнах сделалось сильнее, будто поворачивали ручку громкости у радио. Медленно-медленно, очень незаметно.
— Странно.
Машина слегка качнулась на рессорах, будто чья-то невидимая рука мягко подтолкнула ее в сторону. В окно ворвался порыв ветра, подхватил волосы Анны и разметал их в стороны. Она тряхнула головой и стала собирать рассыпавшиеся локоны.
«Сабурбан» снова качнулся.
— Кажется, становится ветрено.
Майкл нахмурился.
— Почему-то мне это не нравится!
Открытия сыпались одно за другим. Утром, когда они только начали путь, дорога просматривалась на несколько миль вперед. Воздух был настолько чист и прозрачен, что, казалось, его нет вовсе. Теперь видимость уменьшилась. Далеко впереди собирался мутный желтоватый туман, в котором очертания гор растворялись, словно в воде. Небольшие вихри кружили по обочине, превращаясь в крошечные смерчи. Они мчались вперед, легко перегоняя «Сабурбан».