Когда Анна проснулась, уже почти стемнело. Майкл, задремавший у ее ног, услышал, как она зашевелилась. Он подобрался к ней. Анна открыла глаза.
— Привет, — сказал Майкл.
— Привет, — прошептала она.
— Как ты себя чувствуешь?
Анна медленно села и стала рассеянно потирать плечи.
— Нормально. Что с нами случилось?
— Ты ничего не помнишь?
Она нахмурилась и посмотрела по сторонам.
— Очень смутно. Какие-то ощущения: холодно, темно. Ты меня нашел?
— Что-то вроде того. Ты сидела у одного из домов, когда закончилась гроза.
— Гроза?
Майкл пожал плечами. Анна подтянула ноги.
— Да, я вспоминаю, какой-то отдаленный гром. Я пыталась выбраться. Какой-то подвал…
Она потянула носом и скорчила гримасу.
— Майкл, выйди, пожалуйста, мне нужно переодеться.
— Я пока разожгу костер.
— Хорошо.
На то, чтобы привести себя в относительный порядок, у Анны ушло полтора часа. Сидя у небольшого костра спиной к машине, Майкл изредка оборачивался, чтобы удостовериться, что у нее все в порядке. Он видел, как Анна обошла машину и, укрывшись за ней, снимала с себя грязную одежду. Потом послышался плеск воды. «Наверное, она изведет ее всю», — подумал он. Но ничего не сказал. Воду можно было найти еще. Она должна быть в каждом магазине, в любом учреждении. Это же Нью-Мексико, здесь всегда под рукой есть бутылка воды.
Анна подошла к костру и села напротив Майкла. Ее одежда показалась ему странно знакомой, как будто он уже видел ее в таком облачении. Но где? Он порылся в памяти, и тут перед глазами возник образ Линды. Точно! Это ее вещи. Он припомнил, как видел на ней эту рубашку. Линда завязывала ее узлом под грудью, оставляя открытым живот. Смотрелось здорово. Значит, она дала свои вещи Анне. Только та не стала завязывать рубашку, а просто заправила ее в джинсы. Интересно, как бы она выглядела…
Майкл мотнул головой, прогоняя дурацкие мысли.
— Я приготовил ужин, — сказал он. — Будешь?
— Да, спасибо.
Анна взяла у него тарелку и поставила ее на скрещенные по-турецки ноги. Майкл взял свою, и несколько минут они молча ели. Иногда Анна подносила ладонь к носу или прикасалась пальцами ко лбу. Движения эти были неуловимыми, неосознанными, но Майкл замечал их и хмурился.
— Ты не вспомнила, что с тобой случилось? — спросил он, когда первый голод был утолен.
Анна покачала головой.
— Я не очень хочу сейчас думать об этом, — сказала она. — Возможно, никогда не захочу.
— Может быть, тебе пойти спать?
Анна мотнула головой.
— Нет, не хочу.
Она протянула руки над огнем.
— Как хорошо!
— Да.
— Давай сидеть у огня и разговаривать. Как в детстве, в скаутском лагере. Помнишь?