Продвигаясь к югу Апеннинского полуострова, я все ниже падал в алкогольный мрак, а когда по причине ненадежности электронных банковских услуг в этой полуанархистской части страны у меня начались трудности с деньгами, падение перешло в деградацию. Достигнув Свободного Неаполя, я уже походил на местного бродягу; но в ином случае я бы не оказался в захудалом кабаке и не узрел бы на его стене бессмысленный атрибут убранства, который изменил все.
В оцепенении я оторвал взгляд от вонючего стола, на котором вот уже около часа покоилась моя голова, и увидел пожелтевший плакат с рекламой африканских красот. Этой штуке было никак не меньше сорока лет — реликт давней эпохи, когда Темный Континент еще не обезлюдел от СПИДа и племенных войн. Но он воспламенил мое пьяное воображение. Фантастические видения страны буйных джунглей, продуваемых всеми ветрами саванн, изумительной живой природы, и все это к тому же не заражено чумой информационных технологий, так как Африка была самым большим из островов "аналогового архипелага", — все это гвоздем засело в моем размякшем мозгу. Я даже провел одну ночь в попытке протрезветь, чтобы понять, есть ли в этой идее хоть какой-то смысл.
К своему изумлению, я обнаружил, что смысл в ней имеется, а трезвость позволила мне оценить реальные масштабы нынешних бедствий континента. Решено: войны и болезни мне куда больше по душе, чем тюрьма и безумие. Так что я привел себя в порядок, напялил личину респектабельного американского бизнесмена с дурной привычкой к азартным играм и направился к печально известному неаполитанскому ростовщику. Решив, что ничем не рискует и что деньги его уплывут не дальше местных игорных домов с высокими ставками, тот с радостью ссудил мне денег, которые мне были нужны для достижения своей заветной цели.
За недели, проведенные здесь в качестве завсегдатая худших питейных заведений и наркопритонов города, я свел знакомство с двумя особенно гнусными типами. Это были французские летчики. Они занимались контрабандой оружия на "аналоговый архипелаг", а свободное время проводили в Неаполе, на улицах которого можно было достать гашиш и героин наилучших сортов. Посетив одну из их нор, я выяснил, что сейчас они доставляют партию товара в Афганистан, но должны вернуться через неделю.
Эта следующая неделя была полна тревог, но и надежд. Я все более убеждался, что скоро окажусь на земле, которую информационная революция обошла стороной, где не имеют значения все те сложные философские и социальные вопросы, что завели мою жизнь в тупик, и куда не проникли непрерывные упоминания о московской катастрофе, с непременными рассуждениями о загадочном "корабле-призраке".