Подобная одержимость имела место в моей семье. Это малоизвестный факт, но мой дедушка Эрнест взвешивал себя каждый день и записывал свой вес на туалетном столике в ванной комнате каждого дома, в котором он жил: "8 марта, 1945 — 185 фунтов", и так далее. Проблемы с телом у моей сестры Марго, включая ее булимию, более известны и, весьма вероятно, способствовали ее депрессии и затем самоубийству. Несложно было в моем окружении найти примеры гибельного поведения, будь то сумасшествие или самоубийство. Иногда было и то и другое. Ничего хорошего для такой молодой девушки, как я, это в будущем не сулило.
Долгое время я боялась проснуться утром сумасшедшей, как это случалось со многими членами моей семьи. Я стала все жестко контролировать, особенно еду. Годами все мои мысли были сосредоточены только на том, что я буду есть. Это было так обременительно. "Какая напрасная трата времени", — сказала бы я сейчас. Но я сосредоточивалась именно на этом: мое тело и еда, которую я употребляла, были менее сложными проблемами, нежели угроза сумасшествия или самоубийства; по крайней мере, их можно было контролировать.
Конечно, я была не настолько глупа, чтобы пить или употреблять наркотики, ведь я знала: я из рода Хемингуэев! Но я была невероятно требовательна к физическим упражнениям и еде. Один позитивный эффект от моей сильнейшей потребности в контроле заключался в том, что я боялась рвоты, и это спасало меня от булимии. Больше всего я страдала от чувства исключительной ненависти к себе, которая, как я думала, никогда не покинет меня. Как мрачная туча, затмевающая мое счастье, она была частью моей жизни.
Много лет я питалась только воздухом и кофе эспрессо, что подорвало мое здоровье. В конце концов я исправилась и начала есть более здоровую пищу. Я стала мягче к себе относиться в плане физических упражнений, но все еще чувствовала страх в душе. Если что-то шло не так в моей жизни, моя потребность в контроле снова поднимала свою уродливую голову.
Я думала, что, если смогу контролировать свое тело, внутренний голос, полный осуждения, перестанет звучать. Чтобы заставить его замолчать, я порицала себя за свою самокритичность. Мне никогда не удавалось избавиться от негативных мыслей, от попыток прогнать их становилось только хуже. Затем я узнала о методе, позволяющем отпустить свои мысли и чувства, который назывался "Метод Седоны". Задавая себе простые вопросы, я могла отпустить даже самую навязчивую мысль или чувство. Я вдруг поняла, что суть проблемы заключается в моем убеждении, будто мои чувства и мысли прикреплены ко мне. Но это не так! Мои мысли никуда не уходили, потому что я сопротивлялась им, боролась с ними и держалась за чувства, которые их сопровождали. Что, если я перестану держаться за них и отпущу их?