— Веди нас, Великий! — Опустился на колено Юф.
— Спаси нас, Великий! — Раздавалось со всех сторон в возникшей давке.
Антон к такому повороту событий оказался совершенно не готов и не представлял себе, как обращаться с внезапно свалившейся на него безграничной властью. Он пытался докричаться до словно обезумевших, превратившихся в беспомощных детей, людей. Куда там.
В сутолоке Фонарщик, Мора вместе с Каинами повскакивали на лошадей и ринулись сквозь толпу. Антон хотел устремиться в погоню, но тут толпа полезла на помост, и едва не столкнула Волобуева в петлю, которую так никто и не удосужился с него снять.
— Освободите меня, кто-нибудь! — Закричал Волобуев.
Антон подбежал к нему, снял петлю, и едва это проделал, силач рухнул на колени, порываясь поцеловать ему ноги.
— Очнись, Волобуев! — Спецназовец встряхнул его, приводя в себя. — Найди Юфа, пусть собирает бойцов! Мы еще не победили!
26. А Х А Н Г А Р А Н С К И Е Л Ь В Ы
Антон вышел из-за стен дома, за которыми простиралось ровное место до самой крепости наместника. Ворота были задраены, башня Голодоморни возвышалась мрачно и неприступно.
В бойницах на протяжении всей видимой части стены засели многочисленные лучники.
От этого стена в неровностях кладок разных лет выглядела колючей.
На самой башне кто-то написал "Добро пожаловать в ад!".
Ну-ну, сплюнул спецназовец.
На нем были доспехи, покрытые сусальным золотом, и он чувствовал себя неуютно, этаким ряженым. Но ничего нельзя поделать, электорат просит.
Перевязь с двумя мечами тоже золотая. Еще под панцирем был спрятан паузер, так на всякий случай: вдруг внутри крепости нейтрализующее поле не действует.
Если при взгляде на Голодоморню охватывало молчаливое умиротворение, то стоило Антону обернуться, как на него разом обрушился несусветный гвалт.
В прилегающих дворах и улицах Ахангарана было полно народа, и царила невообразимая сутолока. Те, кого удалось вооружить, человек восемьсот, кучковались в колонны. Мало, черт подери. Янычар с их тяжелым вооружением, равного которому в городе не сыскалось, будет, по крайней мере, втрое больше.
С другой стороны, спецназовец сам удивился, что кто-то еще пришел после такого оглушительного фиаско. Сам он не переставал испытывать чувство вины, глядя, как с улиц убирают погибших.
Чуть в стороне, там, где сколачивали тараны, и во всю стучали молотки, группировались мегалаки.
— Волобуев! — Позвал Антон.
Тот отделился от толпы и приблизился, согнувшись в три погибели в поклоне. На нем были старые покореженные доспехи, и Антон опять почувствовал себя петрушкой.