Но вот капельки росы поднялись в воздух и закружились вокруг Берты, которая озадаченно топталась на месте, не решаясь покинуть зачарованную лужайку. А кольцо вокруг нее становилось все плотнее, и вот уже можно было разобрать очертания фигур, водивших хоровод. У них не было ни мотыльковых крыльев, ни шапочек из колокольчиков, и напоминали они скорее ожившие корни мандрагоры, чем акварельные иллюстрации из девичьих альбомов. Иными словами, выглядели феи вполне достоверно, как нянька описывала, успел подумать Уолтер, самый внимательный наблюдатель. А еще он подумал, что вступивший в хоровод фей может остаться там на сотни лет. Но к счастью для Берты, серебристое кольцо отступало от ее ног, и чем дальше отступало, тем прозрачней и как бы разряженнее становилось, пока вместо пляшущих фигурок не осталась лишь сверкающая пыльца. И вдруг, словно исчез центр ее притяжения, она раскатилась волной, а когда коснулась стен, гобелены заколыхались. Что-то пыталось вырваться наружу. Полуистлевшая ткань затрещала и с гобеленов спрыгнули единороги. Дробно стуча копытами, они едиными потоком пронеслись по зале и вбежали в западную стену, словно это они были настоящими, а стена — иллюзией. За ними, то утробно рыча, то срываясь на заливистый лай, метнулись гончие. Затем доспехи Берты исчезли и на ней вновь оказалось мятое форменное платье.
Сказка закончилась.
— Эвике, ты видела? — захлебываясь от восторга, Уолтер тряс невесту за плечо. Девушка лишь поцокала языком.
— Хорошие были гобелены, а теперь им грош цена, без животных-то.
— Браво, фроляйн! — оглушительно зааплодировал Штайнберг, подмигивая Леонарду и пихая его в бок. — Какие фейерверки, а? Красотища!
Остолбенев, Берта взглянула на брата, который печально покачал головой — лучше не спрашивай. Но в следующий момент ее внимание привлекло шевеление в толпе вампиров. Развернувшись на каблуках, она посмотрела на них, сузив глаза, однако никто не собирался бросать ей вызов. Даже наоборот. Хотя от этого «наоборот» стало еще хуже. Стоило ей оглянуться, как мужчины встали на одно колено, а дамы склонились в напряженных реверансах, высоко подобрав юбки, на случай если придется от нее бежать.
— О нет, — простонала фроляйн Штайнберг, тихо и безнадежно. — Скажите, что это не то, о чем я думаю.
— Вы победили нашего Мастера в честном поединке, госпожа, — смиренно опустив глаза, сказала черноволосая вампирша, та самая, которая падает в обморок, если поблизости упоминают картофель. — Отныне мы в вашей власти.
— Да вы ж меня в гробу видали! В открытом