— Да не достигнут они нас к вечеру, — ворчливо проговорил менеджер, косясь в сторону, где возле наружного частокола лежала чья-то полотняная шапка, отороченная серым беличьим мехом. Почти совсем новая. С чего бы тут добру валяться?
— Матвей!
— Хорошо, испугаю. Только люди всю ночь трудились. Скажи Илье, пусть своих гвардейцев даст пособить.
— Не зли меня, — уже нешуточно процедил император. После почти бессонной ночи у него начала болеть голова.
— Не буду. Если все, то пойду я. Олежек! — неожиданно зычно рявкнул он. Этой его ласковости в обращении боялись все. Боялись и желали ее. Менеджер Матвей как никто умел управляться с людьми. И добро императорское хранить тоже умел. По углам про него шептались, что у него глаза не только на затылке, но и под каждой лавкой спрятаны, разве что прищуренные, потому сразу не разглядеть их.
— Погоди. Я вот что думаю, мужики. Как бы не кочевые вперед себя траков пустили. Говорят, они такое особое слово знают или еще чего. Илья, ты там скажи своим, чтобы повнимательнее.
— Слово не слово, а большой пал вполне могли устроить. Вот зверье и кинулось не в сезон побегать. А после бега у них такой жор начинается. Сделаю, государь.
— Ты слыхал, Матвей?
— Слыхал. Ну все?
— Иди.
— Ага. Тебе поесть сюда принести или спустишься к нам, грешным? — не без ехидства поинтересовался менеджер.
Император словно не услышал поддевки.
— Приносили уже. Распорядился, без тебя обошлось. Идите оба. Время не терпит. Заставы бы надо известить. Мало ли что, — уже в спину сотнику сказал император. — И конюха этого, Кривого, придержи. Сам с ним поговорю. Потом.
Приближенные ушли со стены, и сразу же снизу раздались крики. Эти — исполнят. Привыкли и научились властвовать, велеть людям. Все, что на день пути, словом его, императора, будет готово к нашествию тварей. А получится по уму, так и дальше. Тех же, кто с первого раза не поймет или не послушается, гвардейцы сумеют вразумить. Хотя перед такой напастью, как траки, никого и уговаривать не надо. Перед зимой остаться без съестного припаса никому не хочется. Люди слишком хорошо знают, что такое голод. И что такое набеги тоже.
Косо глянув на кадета — здесь, никуда не делся, — пошел вниз, словно на прощанье глянув на горизонт, где бугрились поросшие лесом холмы.
Илья уже должен был выспросить конюха, теперь можно и самому. И на подготовку посмотреть хозяйским глазом не помешает.
— Ну, что тут? — спросил он у сотника, а глазом все искал Гнедого. Того по двору вываживал гвардеец. Кажется, ничего, обошлось. Ну и то хорошо.
— Не знаю. Чудеса прямо рассказывает.