Астарт и Эред выбрали на базаре молодого чернокожего раба с блестящими кроткими глазами газели и повели его в храм, оставив работорговцу царский перстень.
Когда-то храм Ваала, или Мелькарта, покровителя Тира, стоял на отдельном малодоступном островке, был неказист. По сути дела, он представлял собой площадку для жертвоприношений, окруженную сложенными из камня стенами, — архаический храм, оставшийся, может быть, с каменного века. Но лет за триста-четыреста до описываемых событий могущественный царь Тира Хирам Первый снес древние храмы, построил новые, более подходящие для столицы огромной морской державы. В то же время была засыпана мелководная, заросшая водорослями лагуна, за счет чего значительно расширилась базарная площадь и район островного Тира, названного греками Еврихором. Кроме того, был засыпан пролив, разделяющий островок с храмом, и город. Таким образом, мрачный, сложенный из дикого камня храм Мелькарта, построенный Хирамом, оказался на оконечности скалистого мыса, с трех сторон окруженного морем. В память о себе могучий царь установил в храме большую колонну из чистого золота, добытого в ливийских колониях тирян.
Друзья прошли над обрывом по узкой дороге, выложенной каменными плитами с выбитыми на них нравоучительными изречениями, благоговейно склонившись, вползли в храмовую тень. Преклонили колена перед священной золотой стелой царя Хирама, затем перед светящимся в полумраке смарагадовым четырехугольным столпом, чудом предантичного мира. Чтобы посмотреть на этот столп, приезжали из Аравии, Иберии, Индии.
В глубине храма показался лысоголовый жрец, высокорослый, величественный, чуть-чуть похожий на обыкновенного мясника из базарной лавки.
— Что вам надобно, о смиренно ползающие?
Астарт объяснил, не поднимая головы. Мелькарт для Астарта — больше, чем бог, которому нужно поклоняться и которого нужно бояться. Это путеводная звезда его жизни и опора в странствиях и в дерзкой борьбе с чужими богами.
Друзей провели в святая святых храма — к каменному изваянию дельфина с рогатой головой бога. Сквозь клубы мирры, ладана, сильфия тускло поблескивала золотая чешуя. В большой каменной чаше перед ликом Мелькарта — груда облитых нефтью поленьев.
Астарт выложил на столик несколько мелких, как маслины слитков серебра — каждый достоинством в один ките: такова была плата за ритуал. Даже столь могучий и всесильный бог пристрастен к жалким земным дарам. Из клубов благовонного дыма появился жрец, приставленный к алтарю. Очертания его фигуры были расплывчаты, словно он был невесом, вот-вот взлетит в воздух. Жрец произнес речитативом: