- Мы привлекаем слишком большое внимание, - заметил Фелтон.
Тобиас пожал плечами.
- Меня это не волнует.
- Зато, мне кажется, леди Малкастер несколько смущена таким вниманием, - мягко произнес Фелтон. - К сожалению, сам я не могу покинуть театр, поскольку являюсь одним из спонсоров Уиттера. Может быть вы, мистер Дерби, проводите леди Малкастер домой?
Женевьева вспыхнула.
- Нет!
- Я был бы более чем счастлив сделать это, - спокойно ответил Тобиас, не обращая внимания на ее возражение. - Леди Малкастер?
Он поднялся и протянул ей руку.
Она смерила его взглядом, выпятив пухлую нижнюю губку с явным неодобрением.
- Я не желаю уезжать! - прошипела она ему.
Слабый гул загипнотизированного зрелищем благовоспитанного общества, наблюдавшего за их ложей, угрожал заглушить рокот голоса Отелло, который в данный момент сообщал всему миру, что считает свою жену неверной.
Фелтон наклонился вперед.
- Мне ужасно не нравится, что именно мы обеспечиваем большее развлечение, а не мистер Уиттер, - заметил он. - Вы окажете мне большую услугу, леди Малкастер, если примете эскорт мистера Дерби.
Женевьева прикрыла глаза. Фелтон хочет, чтобы она ушла, и это после того, что с ними произошло? После их поцелуя? Разве он не хочет сам сопровождать ее домой, чтобы в теплой и темной карете обнять ее и... Разве они не были теперь помолвлены? Почему он отсылает ее с другим мужчиной?
- Я навещу вас утром, если смогу, - сказал Фелтон, целуя ей руку.
Женевьева почувствовала, как поцелуй достиг кончиков пальцев на ногах. Она отняла руку и попыталась справиться с глупой улыбкой, расплывающейся по ее лицу. Возможно, Фелтон прав. Она должна вывести этого неотесанного гиганта из театра и вдолбить в его непробиваемую голову, что совсем не заинтересована в их дальнейшем знакомстве.
- Очень хорошо, - сказала она, беря Тобиаса под руку.
Фелтон снова ей улыбнулся, и в его глазах она прочла одобрение. Возможно, демонстрация беспечного равнодушия - вот путь к сердцу Фелтона? Она думала об этом, пока они с Тобиасом выходили из ложи и спускались вниз по лестнице. Может быть, Фелтон хочет иметь жену, которая смотрела бы на мир так же, как и он: с невозмутимой отстраненностью развлекающегося, но ни во что не вмешивающегося человека. Даже несмотря на то, что простое прикосновение его пальцев к ее руке приводило в трепет все ее тело, и на то, что она постоянно украдкой бросала взгляды в его сторону, и на то, что краснела намного чаще, чем ей бы хотелось.
Карета Тобиаса оказалась на зависть роскошной: обитая темно-синим бархатом с серебряной вышивкой. За прошедшие семь лет он, должно быть, преуспел, а ведь был младшим сыном в семье, глава которой проиграл их дом в карты. Женевьева внимательно на него посмотрела и решила, что, пожалуй, нет никакого смысла вспоминать о его прошлом недостойном поведении. В конце концов, это не имело для нее никакого значения. Теперь она принадлежала Фелтону. Ведь он поцеловал ее на глазах у всех.