В первую очередь я обратился к знакомым ребятам из органов. Они доложили кому-то из своих начальников и ответили:
— Мы поможем тебе добраться до Чечни, если ты поможешь нам согнать их с гор.
Ну ничего себе! Похоже, в органах безопасности плохо представляет положение в Чечне.
Друзья в МВД сразу, без обиняков, дали отлуп. Военные отнеслись с пониманием:
— 28 декабря из аэродрома «Чкаловское» на Моздок отправляется борт с боеприпасами. Можем посадить.
Получив в редакции командировочные, вечером 27 января, собирая сумку, рычал на домашних в поисках куда-то запропастившихся шерстяных носков. Заглянувшие поболтать соседки спрашивают у супруги:
— Куда это твой, на ночь глядя?
— Да на войну собрался.
Тут меня свалил внезапный прострел. Никогда прежде такого не было. Попросил жену потоптать спину, обмотал поясницу колючим шерстяным шарфом, и уехал ночевать в город. Рано утром был на аэродроме. Свирепствовала пурга, и все полеты в тот день отменили. Таким образом, Новый год довелось встречать в семье. 1-го января по телевизору узнав о штурме Грозного, настроил радиоприемник на «голоса» и услышал страшные подробности.
Подумал, опять бог хранит меня: то прострел, то непогода. Если бы 28-го декабря попал в Моздок, 31-го на головном танке непременно двинул бы на Грозный. И, скорее всего, сгорел бы.
Военные были удручены колоссальными потерями и журналистов близко к себе не подпускали. Пришлось искать другие каналы. Вышел на чеченцев. Объяснил им, что я бывший «Вымпеловец», подполковник, и чего хочу. Чеченцы долго думали и сказали:
— Ты же понимаешь, что мы многим рискуем?
Я протянул свой паспорт:
— Ребята, вот мой домашний адрес. Думаю, что я рискую не меньше вас.
В общем, 15-го января 1995 года они перебросили меня во Владикавказ.