В обход черной кошки (Вульф) - страница 3

Глава 1

1.

«Представляю, что вам стоила эта работа! Еврей, вчерашний коммунист, нынешний сионист пишет портрет главного русского нациста! И вынужден часами вглядываться в ненавистное лицо. Неужели только ради выгоды, а?» «Сенатор, я достаточно богат, чтобы браться только за то, что мне не претит.» «Тем более нелогично! Ведь ни о какой бескорыстной симпатии ко мне не может быть и речи. Услужить же нам для вас, господин Лейканд, противоестественно и совершенно бесполезно. В нашем движении давным-давно нет места не только евреям, но и их отдаленным потомкам. Это один из главных пунктов нашей программы, которую мы не скрываем.» «Эка вы произносите слово «еврей», словно кирпичом по морде… Только ни ваша политическая деятельность, ни ваша программа меня нисколько не интересуют.» «Почему?» «Да потому, что вы в современном мире, как все, что базируется на разрушении и зле, а не на созидании и добре. Если вы хоть немного приблизитесь к власти, на вас просто спустят коммунистов. А без противодействия правящей коалиции они вас запросто слопают.»

«Подавятся, господин… сионист. И вы подавитесь вместе с ними, куда бы вы ни перебежали в следующий раз… Впрочем, вы не ответили на мой вопрос — зачем «русскому Рембрандту» писать портрет главного национал-социалиста России? Я, конечно должен быть польщен, но вы-то…» «Вы ведь тоже художник, господин Матвеев. Давайте закончим это полотно. И посмотрим вместе, что меня привлекло в вашем, так сказать, образе. Тем более, что вы назвали меня именно «русским» Рембрандтом.» «А каким же еще, не еврейским же! Сто лет тщетных усилий после наивного демарша венского мечтателя Герцля и его настырных последователей давно убедили евреев всего мира, что мировое сообщество никогда не позволит вам воссоздать империю Соломона в Палестине. Ни одна политическая сила в мире так и не поддержала усилия сионистов — ни юдофилы, ни юдофобы. Как бы вы нам всем за эти сто лет ни надоели, в своей стране вы принесете народам мира еще больше вреда! Но вернемся к полотну. Берегитесь, если вы этим портретом задумали что-то против меня или моей партии. Мы не коммунисты — в порошок сотру…»

«Сенатор, я не служу ни нацистам, ни коммунистам. Я служу одному богу — русскому искусству. Давайте на время сеансов не будем говорить о политике. Оставайтесь самим собой, моим терпеливым натурщиком. А я — самим собой — объективным художником. Я не скажу вам ничего нового, если повторю, что ненавижу вас, может быть, еще больше, чем вы меня, но сегодня мы вместе создаем то, что останется русскому народу и будет останавливать толпы в Русском музее. Сегодня, на грани веков и тысячелетий, поверьте, трудно поразить воображение пресыщенных поклонников живописи. А мы поразим.» «И портрет останется русской нации!» «Русскому искусству. Для нации, в вашем понимании, я бы палец о палец не ударил…»