Но на этот раз судьба была благосклонна к влюбленному графу. Приехав к Огинским, он застал Анюту в слезах.
— Что с вами? — спросил он и прибавил с непритворным участием: — Успокойтесь ради Бога!
— Она плачет, потому что умерла ее любимая канарейка, — объяснила Огинская.
— Бедная птичка!.. Но ведь можно разыскать другую…
Анюта снова залилась слезами.
— Да я готов перевернуть весь мир, чтобы вызвать улыбку на ваших устах! — воскликнул Солтык и, как вихрь, выбежал из комнаты. Спустя час он вернулся назад и повел девушку, на глазах которой еще блестели слезы, в зимний сад. Там их ждали шестеро лакеев графа, у каждого в руках был большой мешок. По знаку хозяина они развязали мешки, и сотни золотистых канареек огласили воздух звонким пением, порхая по ветвям пальм, померанцевых и лимонных деревьев, по лианам и орхидеям.
Радостная улыбка заиграла на губах Анюты, она с благодарностью пожала руку своему кавалеру.
— Я собрал канареек со всего Киева! — воскликнул граф. — Быть может, хоть одна из них заменит вашу любимицу.
Анюта собиралась произнести слова благодарности, но ее смутил пламенный взор графа. По счастью, одна из птичек села к ней на плечо, подняла крылышки и громко запела.
— Счастливица!.. Как я завидую ей! — вздохнул Солтык.
Девушка стояла ни жива ни мертва, ей страшно было взглянуть на своего собеседника.
— Вы так добры ко всем, кроме меня, — продолжал граф, — я, словно падший ангел, стою у дверей рая и не смею войти в него… Для меня у вас нет ни ласкового слова, ни приветливого взгляда.
— Не требуйте от меня любви, граф, — сказала Анюта, не поднимая головы, — я не могу… Почему вы не хотите быть моим другом?
— Я готов довольствоваться и этим, дорогая Анюта, хотя и не теряю надежды со временем заслужить вашу любовь.
— Не знаю почему, но мне кажется, что любовь нельзя заслужить. Она дается добровольно или отвергается без всякого очевидного основания… Здесь нами управляет высшая, неведомая нам сила.
— Значит, вы отнимаете у меня последнюю надежду?
Анюта не ответила. Граф глубоко вздохнул, поклонился и вышел.
Другую девушку он непременно возненавидел бы в эту минуту, но Анюту он полюбил еще сильнее прежнего.
Вся гордость его возмущалась при мысли, что она будет принадлежать другому. Он принял твердое решение избавиться от своего соперника, уничтожить его во что бы то ни встало.