Даже сослуживцам, которых повергло в шок вселение начальства в генеральский люкс с посторонней бабой и похожим на генерала пацаненком, объяснил кратко и веско: жена и сын! И никаких вопросов! Наверняка уже кто-то отзвонил Марине. Вот и хорошо. Начинать разговор о разрыве ему всегда было трудно первому.
Нет, Томка всё-таки непрошибаема! Вон, нарезает кролем от бортика до бортика. Бассейн длиной двадцать пять метров. В который раз она без передышки его переплывает? Похудеть хочет. Ее можно понять. Когда-то, во времена тотального дефицита, он сам доставал ей джинсы сорок шестого размера. А теперь в магазине, покупая перед поездкой сюда кое-что из нарядов, влезла только в пятьдесят шестой. Хотя жирной и рыхлой он бы её не назвал. Аппетитной, это да. И ещё в ней появилась этакая загадочная невозмутимость, как будто она все уже знает наперед. Ей идёт. И вообще, она, оказывается, из той редкой породы женщин, которые хорошеют с возрастом. Ей не надо, как Марине, отлавливать и изничтожать каждую морщинку.
Какие странные чувства вызывают у него две эти женщины. Марина. Никогда не мог спокойно на нее смотреть. И сейчас тоже. С ума начинал сходить. А Томка? Томка просто… родная. Томка и Толька. И все. Хватит с него волнений и необыкновенных чувств. Сыт по горло!
Господи, Томка, она ж утонет от переутомления!
— Толян! Поплыли маму спасать?
— Умгу, уп! Уп!
— Куда ж ты воду глотаешь, сынок? Выдуешь весь бассейн, где мы плавать будем?
Подхалимы из числа подчиненных жмутся к стеночкам, улыбаются заискивающе. У многих сейчас поджилки дрожат. Как же иначе? У новой жены генерала кое к кому из бывших сослуживцев счет немалый. Ничего. Посмотрим.
15. Знакомые старые и новые
— Алло?
— Симочка! Привет! Ах, как я рада, что застала тебя наконец дома. Так время летит, столько дел, некогда встретиться, поболтать со старыми друзьями.
Голос был знаком, но вспомнить, кому принадлежит этот милый щебет, Сима не смогла.
— Простите, вы кто?
— Симочка, да это же я, Лида Серовская. Не узнала? Ах, мы так давно с тобой не виделись, я ужасно соскучилась. А ты тоже хороша, ушла и ни слуху ни духу. Нехорошо забывать старых друзей. Нет чтобы зайти по старой памяти! Кофейку попьём, поболтаем. Расскажешь, где ты, как ты. Знаешь, я так за тебя волнуюсь. Ушла и не подаёшь о себе никакой весточки. Как ты устроилась, может быть, тебе помощь нужна? Симочка, если что нужно, звони мне обязательно. Насчёт работы, например. Или материально помочь.
Серафима с трудом верила своим ушам. Последнее «прости», которое сказала ей при увольнении мадам Серовская, звучало так: «Очень хорошо, дорогуша, что вы правильно понимаете своё место. Вам нужно что-то скромное, не столь престижное, как наша фирма, поскольку наши требования к сотрудникам весьма и весьма высоки. Человеку вашего уровня, безусловно, слишком трудно работать у нас».