После встречи несколько часов подряд Серафима, Алла и Ирочка раз за разом прокручивали пленку в квартире Симочки, пока каждое из ничем не примечательных лиц стало для них хорошо знакомым. Так велела умница Тома. Особенно одно «личико» выделялось на плёнке. Худощавый мужчина с повадками и взглядом вечно настороженного зверя. Лютого зверя.
* * *
«Что за игру затеял министр? Что за игру?» — Юрий Малышев днем и ночью составлял так и этак мозаику собранных фактов. Картинка все не складывалась. Хотя становилась все страшнее. Умная Серафима, как ловко она вошла в контакт с подпольным воротилой Померанским! Черт, как же они точны, министр и Серафима! Откуда они берут информацию, увязывая в один клубочек внешне ничем не связанных людей? Камарин и Померанский! Как они вычислили эту связь? Значит, проклюнулся, пустил росточки афганский опиумный мак? А казалось, всё давно быльём поросло. Выходит, нет, не поросло. Где же был прокол? Где, чёрт побери?!
Малышев глазам своим не поверил, когда увидел в добытых документах год рождения Серафимы. Бабе сорок лет?! Бред! Но зато теперь он окончательно уверился, что эта красивая женщина — профи высшего класса. Не стоило даже гадать, из чьей она команды. Ясно, из чьей. В стране такой серьезный гражданин только один. Значит, нашли, нащупали. И скоро достанут. В том числе и его, Юрия Малышева. Сейчас его, Юрина, позиция дает ему только одно преимущество. Он в одиночку распутывал дело Камарина, ни с кем не связывался, значит, никто не знает, что он в курсе операции. Думай, Юра, думай. И думай быстро. Не сегодня, так завтра могут взять за жабры. Как он там говорит, этот серьезный гражданин? На цугундер? Любитель немецкого, ё-моё.
Алла Волынова не хотела слишком скорого возвращения Тамары. У нее была на это своя причина. Мысль о том, что Аркадий Волынов до сих пор живет и в ус не дует, не давала Алле покоя ни днём, ни ночью. Особенно по ночам, ворочаясь от бессонницы, она беспрерывно рисовала себе картины безоблачного волыновского счастья. Распаленное воображение подбрасывало все новые и новые сюжеты. В отличие от методичной Ирочки, Алла была слишком ленива, чтобы пойти и собрать сведения об интересующем ее объекте. Воображение заменяло ей факты. Бдительная Тома давно заметила мечтательную сосредоточенность подруги и вовремя пресекала все попытки подготовить покушение на злополучного Аркадия.
Во-первых, Тамара по-прежнему считала допустимым покушение лишь на собственность, а Аллу интересовало именно членовредительство. Во-вторых, Тома на собственном опыте убедилась, как опасно смешивать «бизнес» с местью. Но теперь Тамары рядом не было, а вынужденное бездействие оставляло Алле много времени для злобных мечтаний. Ей было жаль, что Волынов так и не стал преуспевающим художником и тем лишил ее возможности подвергнуть его труды горькой участи легендарной «Данаи». Это можно было сделать непременно накануне открытия его первого и решающего вернисажа!