Шайка светских дам (Варенова) - страница 8

* * *

Глубокой ночью, после того, как Алла получила максимум удовлетворения от возможностей этого вечера, напившись чаю из отвоёванного чайника, они уютно прижались друг к дружке под стареньким ватным одеялом. От окошка с ветхой рамой несло стужей, но вдвоем им было тепло.

— Как хорошо, — в который раз прошептала Ирина, таращась в темноту блестящими глазами. — Как ты её! Здорово!

— Ерунда, подумаешь, хабалку отлаяла. Велика заслуга! Пусть попробует со мной связаться, сука. И как ты ей позволила всю квартиру захапать?

— Она обещала меня в психушку спровадить. Или отравить по-тихому. И, знаешь, с такой змеиной улыбочкой это говорила При всяком удобном случае, что у меня всякий раз мороз по коже.

— Дурочка ты, Ирка. Когда хотят такое сделать, то делают, а не пугают зря. Кишка, значит, тонка у этой стервы сделать такое. Она тебя на испуг брала — струсишь и сбежишь.

— Куда ж я сбегу?

— Куда-куда. В бомжихи. Я одну такую знала. Ее тоже соседи выжили из комнаты.

— И что?

— И ничего. Ходила по помойкам вшивая и бездомная.

— Какой ужас! И сейчас ходит?

— Нет. Она умерла уже. Это тётка моя была. Я — сирота, меня тетка воспитывала. Писала она мне, что у нее все хорошо. А я, дура, все Волынова обихаживала, лелеяла. За двадцать лет ни разу к ней так и не съездила. Узнала все, когда на похороны приехала. Никогда себе не прощу. Эх, Ирка, какие мы, бабы, дуры всё-таки. Хлебом нас не корми, дай только любовь великую, чтобы нашлась скотина, ради которой всем пожертвовать. Дура я! Дура! Ой, Ирка, какая же я дура.

И она заплакала, зажав рот уголком подушки — чтобы злыдня-соседка не подумала, что одна из её стрел тоже попала в цель. Ирина тихо гладила подругу по волосам.

— Ничего. Ничего, — приговаривала она.

— Знаешь, Ирка, — Алла отняла лицо от подушки. — Я почему-то этой Томке верю. Доберемся мы до них, до всех. Вот увидишь, доберёмся!

* * *

Аркадий Семенович Волынов не знал, что и думать. Он был счастлив и в то же время как-то не очень. Он боялся. Как странно все получилось. Старая дура Алла долго скандалила и сопротивлялась разводу. Требовала, требовала! Но он же не Крез, и даже не олигарх, на худой конец. И за просто так не мог швырнуть в морду этой вобле вяленой целую квартиру. Где тогда он, извините, будет жить? По закону положено? Да кто их блюдет, эти дебильные законы в этой долбаной стране? Надо рассуждать по сути. Кто всю жизнь пахал на эту хату, а кто на кухне задницу просиживал? Аркадий Семенович был готов пожертвовать лишь мебелью. Всё равно Лиза захочет новую.

— На хрена мне эти трухлявые дрова, — орала Алла.