Да, во многих отношениях этот мальчишка не уступал любому из воинов, подготовленных эльфами тол'алфар, а в чем-то уже сейчас превосходил их. И вместе с тем слова и поступки сплошь и рядом выдавали его откровенную незрелость. Взять хотя бы то, с каким пылом он пытался доказать, что ему не запрещали следить за ее испытанием. Это было не сетованием взрослого человека на неразумность запрета, а самым настоящим хныканьем ребенка, пытающегося доказать, что он не сделал ничего дурного. Бринн нравилось, когда Эйдриан вспоминал о своем человеческом происхождении. В такие минуты он неизменно обнажал свою истинную сущность.
— Ты уже почти окончила, — нарушил молчание мальчик, и в тоне его прозвучала грусть.
— Окончила… что?
— Свое обучение, — пояснил он. — Если госпожа Дасслеронд созвала соплеменников посмотреть на это испытание, значит, конец твоей учебы совсем близок. По правде говоря, я считаю, что ты уже и так научилась всему, чему они могли тебя научить. Не знаю, может, эльфы придумают еще какие-нибудь испытания, но мне кажется, что совсем скоро ты покинешь Эндур'Блоу Иннинес.
— Ты не можешь знать этого наверняка, — заметила тогайранка, однако у нее самой было такое же предчувствие.
Как-то в разговоре с нею Белли'мар Джуравиль мимоходом упомянул о некоем «обретении имени», но когда она попыталась узнать об этом подробнее, тот, как обычно, уклонился от ответа. Девушка полагала, что речь шла о какой-то церемонии, завершающей ее пребывание в долине эльфов.
Эйдриан в ответ лишь усмехнулся.
— Возможно, ты прав, — улыбнувшись, согласилась Бринн. — Моя родина сейчас испытывает тяжелые времена. Подозреваю, что госпожа Дасслеронд постарается как можно раньше отправить меня на помощь соплеменникам.
На лице мальчика отразилось недоумение.
— Много лет назад народ тогайру подвергся нападению бехренских завоевателей, — начала объяснять Бринн.
— Я это знаю, — напомнил ей Эйдриан.
С тех пор как госпожа Дасслеронд позволила им проводить часть времени вместе, он постоянно слышал рассказы девушки о завоевании Тогая бехренцами.
— Значит, ты станешь тогайранским рейнджером, — заключил Эйдриан.
— Там мне все знакомо, — сказала Бринн. — Я знаю повадки огромных степных быков и северных львов, змей с черной блестящей кожей и диких лошадей. Я никогда не сомневалась, что рано или поздно мое пребывание в долине эльфов окончится и я вернусь домой, в Тогай.
Ее собеседник кивнул. Он выглядел несколько растерянным, и девушка это заметила, но не удивилась. Бринн знала: сейчас он думает о том, куда придется отправиться ему, когда он сам станет рейнджером. У него не было родины. Эйдриан даже не представлял, в каком городе или даже в какой стране он родился. Она сама тоже не знала, в какую область Тогая ее направят. С самых первых дней ее появления в Эндур'Блоу Иннинес госпожа Дасслеронд твердила девочке о ее будущей миссии. Наверное, у эльфов были свои замыслы и относительно Эйдриана. Просто ни она, ни он не могли представить, какие именно.