Голос командующего стал тяжелым и холодным, словно свинец:
— Вы опять за свое, майор? И это после полной реабилитации?
— Да о какой реабилитации вы говорите! Мне плевать на то, что вы думаете обо мне!!! Ясно?! Плевать!
— Вы запротоколировали показания Марафонца? — еще более ледяным голосом осведомился командующий.
— У нас есть магнитофонная запись и его объяснительная записка, — в тон ему ответил Котов.
— Возвращайтесь сюда. В аэропорту больше делать нечего.
— Хорошо.
* * *
Майор еще несколько секунд сжимал трубку в белых от напряжения пальцах, затем нарочито аккуратно положил ее и, выбравшись на улицу, устало спросил стоящего рядом патрульного из транспортной милиции:
— Послушай, дружок, где здесь у вас можно кофейку выпить?
В салоне самолета было тихо. Трое оставшихся в живых террористов отдыхали. Только Пастух, положив руки на болтающийся на груди автомат, наблюдал за действиями пилотов. Деньги, собранные и уложенные в баулы, стояли здесь же, в проходе.
В полукилометре позади за «Илом» шли два «МиГ-29», снабженные телевидеоаппаратурой. Изображение с телекамер передавалось на спутник и, пройдя целую цепочку усилений, кодировок и расшифровок, поступало в штаб по чрезвычайной ситуации. Здесь картинка обрабатывалась и выдавалась на экран уже в четком, без помех, виде. Правда, изображение было черно-белым и двигалось рывками, словно невидимый редактор вырезал двенадцать кадров из двадцати четырех.
— Итак, что же мы имеем на данный момент? — Командующий наклонился вперед, упираясь ладонями в крышку стола, обвел взглядом присутствующих, особенно задержавшись на Котове, устроившемся в дальнем углу и отстраненно изучавшем какие-то свои записи. — Майор, — сухо окликнул он, — вам неинтересно?
— Очень интересно. — Котов отложил бумажку, ручку и посмотрел на экран.
— Так вот, что же мы имеем на данный момент? Самолет движется к южным границам России, но конечная точка по-прежнему неизвестна. Сбить его мы не можем, поскольку есть подозрение, что Рощенков находится на борту. В случае крушения мы безвозвратно потеряем коды. Остается только следить за самолетом.
— При помощи спутниковых маячков, — едва слышно произнес Котов, однако командующий услышал.
— А вы помолчите, майор. Провинились, так имейте мужество признаться в этом. Из-за вас погиб ценнейший свидетель. Даже личность главаря бандитов установили не вы. Кстати, если бы не капитан, мы до сих пор не знали бы, кто такой Хорь. Вы-то как раз были против обыска.
— Я против беззакония, — твердо посмотрел на командующего майор. — И до сих пор.