Скинхед (Нечаева) - страница 7

— Ну, докладывай, капитан.

— За сутки ничего незапланированного. Завтра, думаю..

— Думают там! — Стыров задрал к потолку указательный палец. — А мы — выполняем. И пока — черт-те как. Баязитов — твоя разработка? С русской фамилией никого не мог найти?

— Баязитов — случайность. Должен был быть Костылев, вы же знаете. А этого сосунка и на акцию не звали. Он у них без году неделя.

— А теперь этого сосунка, как ты говоришь, найти никто не может? Он что, спецподготовку прошел? Терминатор? Джеймс Бонд?

— Вы сказать не дали, тащ полковник. — Трефилов спокойно выдержал взгляд командира. — Завтра мы его найдем.

— Мы или милиция?

— А есть разница? Ну, хотите — мы.

— Я что-то не понимаю, капитан, — начал демонстративно заводиться Стыров, — где ты работаешь, а главное — на кого.

— Я? — Трефилов равнодушно оглядел кабинет, нимало не обеспокоенный тоном начальства. — Я — на Россию.

— Ого! — хмыкнул полковник. — Круто. Майор Банщиков раздраженно крякнул:

— Помолчи, капитан. Операция под контролем, товарищ полковник. Судя по всему, этот Баязитов серьезно ранен, видно, где-то залег. Костылев и компания сейчас в СИЗО, с ними коллеги работают, нам пока доступа нет. Завтра, как только войдем в контакт, сразу выйдем на Баязитова.

— Хорошо. Имейте в виду, нам нужно довести дело до открытого процесса. Поэтому все ваши штучки — новичок, сосунок — в задницу. Боец! Со сформировавшейся идеологией. Главарь организованной банды. Ясно?

— Да не тянет он на главаря, тащ полковник, — снова влез Трефилов. — На суде расколют.

— Значит, надо сделать так, чтоб не раскололи. Научить?

— Справимся, — хмыкнул капитан. — Приятно работать, когда есть четкие указания руководства. — Рад за вас, Трефилов, — сухо обронил Стыров. — Принесли разработки? Капитан, свободен. Мы тут с майором… Наглец! — кивнул он вслед закрывшейся за капитаном двери. — Ну, давай излагай, чего придумали.

* * *

— Пойдем, миленький, Катюшка ждет, мы уже чуть с ума не сошли, куда ты пропал… Вставай, сыночка!

Мать пытается подсунуть руку под Ванину спину и приподнять его с дивана. И тут же на Ваню падает потолок! Стены со страшным грохотом обрушиваются прямо на голову, острые пыльные кирпичи расплющивают бескостное тело, горячая волна песка и пыли забивает рот и нос…

— Ваня, Ванечка! — тонко и страшно кричит мать. — Потерпи! Я сейчас! Врача, «скорую»…

— Сдохни, скотина! — перекрывает ее вопль гортанный голос того самого страшного, носатого, черного. — Убью урода!

Черный все трясет и трясет стены. И кирпичи все валятся и валятся, пока не замуровывают Ваню в узкую — ни вздохнуть, ни повернуться — щелку. Руки, ноги, голова — все придавлено горячей каменной тяжестью. Вот сейчас черный сбросит последний кирпич, и закроется последняя дырка, сквозь которую видно яркое синее карежминское небо.