- И вы побывали во всех местах, где эти розы произрастают? - спросила Ноэми.
- О да! Я ведь много дальних стран пообъездил. Бывал и в Вене, и в Париже, и в Константинополе.
- А эти города далеко отсюда?
- Если идти пешком, то за тридцать дней доберешься до Вены, а за сорок - до Константинополя.
- Но вы ведь плыли туда по воде.
-А водный путь еще дольше, ведь приходилось брать попутный груз.
- Чей груз?
- Хозяина, который меня нанимал.
- Ваш хозяин по-прежнему господин Бразович?
- Кто вам это сказал?
- Рулевой, когда вы здесь в прошлый раз были.
- Нет, господин Бразович умер. Тут в разговор вмешалась Тереза.
-Умер! - взволнованно воскликнула она. - Значит, он умер! А его жена и дочь?
- С его смертью они лишились всего своего состояния.
- О боже праведный, свершилась воля твоя!
Мама, милая, добрая моя! - Ноэми ласково уговаривала мать, пыталась утешить.
- Сударь, я ведь вам в прошлый раз не все рассказала. Когда обрушилось на нас страшное горе, я тщетно молила Бразовича не разорять нас вконец. И тогда мне пришла мысль: ведь у этого человека есть жена, есть ребенок, пойду-ка я к госпоже Бразович, женщина женщину скорее поймет и пожалеет. Взяла я свое дитя на руки и отправилась в Комаром. Жара стояла адская. Разыскала я их дом - роскошный, двухэтажный. Впрочем, в дом меня с младенцем не впустили, заставили ждать на галерее. Наконец вышла госпожа с девочкой лет пяти- дочкой своей. Я ей в ноги бросилась, христом-богом заклинала сжалиться, быть нашей заступницей перед мужем. А она схватила меня за руку да и спустила с лестницы. Я, пока падала, обеими руками деточку свою оберегала, чтобы та не убилась, ну а уж сама-то оберечься не сумела - аккурат головой и ударилась о мраморную колонну, что лестничный свод поддерживала. До сих пор на лбу шрам остался... Насилу я на ноги поднялась и прочь заковыляла; Ноэми у меня на руках плачем заходится, а та девочка наверху вслед нам смотрела и смехом заливалась... Поэтому я и говорю сейчас на их беду: слава тебе господи! Да будет благословенна рука, что столкнула их с той же лестницы, откуда они меня скинули!
- Мама, мамочка, не говори так!
- Значит, и до них нужда добралась? Как высоко нос задирали, а теперь, выходит, под забором очутились? Прощай, все наряды и драгоценности, пусть-ка теперь в рубище походят да у знакомых побираются! Им ведь тоже небось никто не подаст, верно я говорю?
- Нет, сударыня, - вынужден был ответить Михай. - Нашелся человек, кто принял в них участие и взял под свою опеку.
- Что за безумец! - вне себя от волнения вскричала Тереза. - Да как он смеет перечить судьбе? Взять в дом проклятых - ведь это значит и на себя проклятье навлечь!