Ноэми бросилась к матери, пыталась ладонями зажать ей рот, затем, припав к ее груди, старалась поцелуями принудить ее к молчанию.
- Родимая моя, не говори так, нет моих сил это слышать! Возьми обратно свои проклятия, дай мне стереть поцелуями их след с твоих губ!
Отчаянные мольбы дочери заставили Терезу опомниться.
- Полно тебе, не бойся, глупышка! - проговаривала она, гладя Ноэми по голове. - Что в них проку, в проклятиях этих - так, пустые слова, дурная старушечья привычка. Разве нет у Всевышнего других забот, кроме как от раздавленных червей проклятия выслушивать да копить их до Судного дня. Никого мое проклятье не коснется.
А Тимар подумал: "Меня оно уже коснулось. Ведь я и есть тот безумец, что приютил у себя проклятых злодеек".
Ноэми решила перевести разговор на прежнюю тему - о розах.
- Скажите, где взять моггорскую розу - ту самую, запах которой вызывает дурман?
- Если желаете, я могу вам привезти.
- А где она растет?
- В Бразилии.
- Это далеко?
- На другом конце света.
- Но ведь туда нужно добираться морем.
- Да, плыть шесть месяцев кряду.
- И какая вам надобность туда ехать?
- Дела заставляют. Ну и моггорскую розу вам привезти....
- Нет уж, лучше не привозите!
Ноэми пошла к двери, и Михай успел заметить, что глаза ее полны слез.
Девушка вернулась не скоро; прежде она набрала целую корзину розовых лепестков и в очередной раз высыпала их на рогожу, где они высились большущей грудой.
К полудню выварилась заложенная в чан розовая кашица, и после обеда Тереза сказала гостю, что на сегодня с делами покончено и можно прогуляться по острову. Такой бывалый путешественник столько далеких краев объездил, глядишь, и присоветует отшельницам, какие из растений в их райском уголке можно употребить с пользою.
Перед уходом Тереза наказала Альмире: "Останешься дом сторожить. Ложись у порога, и отсюда - ни на шаг!".
Альмире этот наказ понятен, и она послушно ложится у порога.
Михай и обе женщины углубились в лес.
Едва они скрылись из вида, как Альмира насторожила уши и сердито зарычала. Она недовольно трясла головой, словно чуя недоброе; поднялась было с мета, но затем снова улеглась.
Мужской голос затянул по-немецки песню, припев которой звучал так:
" На ней, коль не ошибся я, черненький жакет".
Человек, приближавшийся со стороны берега, явно хотел предупредить обитателей домика о своем визите. Похоже, он побаивается собаки. А та даже голоса не подает.
Наконец пришелец показался на тропинке, осененной гирляндами цветущих роз. Да, это он - Тодор Кристян. На сей раз он разряжен щеголем, на нем темно-синий фрак с желтыми пуговицами, пальто переброшено через руку.