Наконец часы бьют два часа пополуночи....
Мозаичная картина сдвигается в сторону, и на ней как бы оживает змий, который, хоть и пригвожден копьем, не отнюдь не убит: Атали выходит из тайника. Она ступает босыми ногами совершенно неслышно, так что пол словно бы и не ощущает ее ступней.
В комнате кромешная тьма, ставни заперты, портьеры задернуты.
Медленно, ощупью продвигается она к цели.
Глубокое сонное дыхание Тимеи служит ей ориентиром.
Вот она нащупывает подушку, на которой покоится голова Тимеи. Засовывает руку под подушку и натыкается на холодный предмет: эфес сабли.
От прикосновения холодного металла адский огонь разливается в ее жилах. Атали сжимает сабельную рукоятку. Прислонив к губам клинок, она чувствует, как остро он наточен.
Однако в комнате так темно, что спящую не видно. И спит она сейчас столь тихо, что даже дыхания ее не слышно.
А ведь удар должен быть нацелен точно....
Атали, низко склонясь над постелью, прислушивается.
Но вот спящая чуть шевельнулась и вздохнула во сне: "О, господи боже мой!..".
Удар сабли обрушивается на то место, откуда раздался этот вздох.
Однако удар оказался не смертельным: Тимея во сне прикрыла голову правой рукой, и острый клинок, рассекший перчатку, лишь поранил руку Тимеи.
Спящая проснулась от боли и привстала в постели на колени.
Тут ее и настиг второй удар - по голове, но густые косы смягчили его, и соскользнувший клинок лишь рассек лоб до самого виска.
В этот момент Тимее удалось левой рукой схватить саблю.
- Убивают! - закричала она, соскакивая с постели, и пока острый клинок кромсал и кромсал ей левую ладонь, она изловчилась вцепиться раненной правой рукой в волосы врага.
Она почувствовала под рукой длинные, густые женские волосы и тут же сообразила, кто перед нею.
Бывают такие жизненно опасные моменты, когда душа с молниеносной быстротою успевает охватить цепь умозаключений.
Итак, пере нею Атали. В соседней комнате - мать Атали. Ее, Тимею, решено убить из ревности, из мести. Звать на помощь бесполезно. Надо бороться своими силами.
Тимея больше не взывает о помощи; собрав все вилы, она старалась раненной рукой прижать голову противницы к полу и вырвать у нее смертельное оружие.
Тимея была сильной женщиной, а убийца, как известно, всегда сражается не в полную силу.
Молча боролись они во тьме, разостланный на полу ковер заглушал шум единоборства.
Вдруг в соседней комнате послышался душераздирающий крик: "Караул, убивают!" - отчаянно надрывался визгливый женский голос.
То был голос госпожи Зофии.
От этих криков руки-ноги Атали наливаются тяжелым свинцом.