— Она там совсем одна? — спросила Наталья. — Бедняжка.
— Ну, для нее создано окружение, ничуть не уступающее по богатству возможностей нашему с тобой миру. Другое дело, что личностей там не так уж и много — в основном записи сознаний нескольких добровольцев, страдавших неизлечимыми заболеваниями. И ИскИны, конечно. Сказать по правде, я подозреваю, что Электра попала под влияние Макса. Это еще один ИскИн нашего центра, более ранняя разработка. Харизматическая личность с гигантскими амбициями. У него нет доступа к системам коммуникации за пределами локальной виртуальности, потому что он в свое время изрядно набедокурил в Сети.
— То есть, она тебя на самом деле нисколько не любит, а только притворяется?
— Кто знает? Она достаточно искренна, но ИскИны способны лгать не хуже обычных людей. Мне известно, что копия моего сознания зачем-то нужна Максу. Возможно, он считает меня ответственным за свой "домашний арест" и думает избавиться от моего контроля таким образом, а затем посчитаться со мной на своей территории. Знаешь, иногда даже самые совершенные ИскИны могут в некоторых случаях вести себя совершенно неадекватно, словно дети малые. Возможно, это как-то связано с их способом восприятия реальности.
— Ты не сможешь до него достучаться, если по-прежнему будешь действовать так нерешительно! Его бред безупречен, эскапизм совершенен! Говорю тебе, он даже сам уже не осознает, что пребывает в виртуальности!
Еще одной не слишком приятной деталью характера Макса была его настойчивость.
— Я знаю это. Знаю и то, как Сатаров нужен тебе и компании, — сказала Электра. — Но послушай — если ты либо кто-либо другой будут на меня давить, мне будет еще трудней. И я могу плюнуть на все прямо сейчас, ты понял это?
— Да, конечно. Извини, Электра. Этого больше не повторится.
Ей показалось, или Макс действительно покраснел?
— Иногда мне кажется, — сказал Сатаров, допив вторую чашку кофе, — что Электра считает себя кем-то другим, не ИскИном. Она ни разу при мне себя так не называла. Впрочем, как и Макс. Не удивлюсь, если в своем выдуманном мире они считают себя людьми и ведут себя соответственно. Макс, скажем, воображает себя директором компании. А Электра — юной сиротой, узнавшей мертвого отца в существе по ту сторону мира живых. И воспылавшей к нему порочной страстью. Или старательно эту страсть имитирующая, желая вернуть отца из мира теней таким способом. Тогда она должна, просто обязана, мне звонить, у нее…
— …нет другого выхода. Если наша компания разорится, мы не сможем больше поддерживать виртуальность твоего отца — и он умрет во второй раз, — Макс поставил на стол допитый стакан. — Может быть, тебе стоит сменить стратегию? Если ты перестанешь его домогаться, а просто попросишь о личной встрече, как об одолжении?