Еле разлепил пальцы, и тут вошел Томин.
— Не в духах?
Томин вернулся из сыщицкого турне, настроен был рассказать, какой он молодец, и вообще поболтать за жизнь.
— Как насчет того, чтобы собраться у меня вечером?
— Обсудим, — неопределенно ответил тот. — Прости, секундный звонок… Смолокурова, — попросил он в трубку. — Миша, сидишь еще? Вынужден сообщить: по-видимому, Маслова скрылась…
Зато Зина встретила Томина сердечно и приглашение приняла без раздумий.
— Зинуля, мать обещала тряхнуть стариной и состряпать что-нибудь подлинно армянское!
(Она наполовину армянка, отец наполовину украинец, вырос Томин в Киеве, и быт в семье сложился «винегретистый»).
— Роскошно, Шурик, у меня уже слюнки текут.
Да и по друзьям она соскучилась. Шурика долго не было, а Пал Палыч погружен в ресторанные свои труды, в экспертизах не особо нуждается и забегает редко.
— Удачно съездил?
— Целая эпопея, за ужином изложу. Да, у Паши сбежал кто-то?
— Я ничего не знаю.
— Какая-то Маслова.
— Маслова?! — ахнула Кибрит. — Бедный Пал Палыч! О Масловой она слышала — Знаменский делился радостью после визита к Скопину…
И за ужином не обошлось без толков на ту же тему. Пал Палычу могло прилично нагореть.
Наутро Томин отправился к Смолокурову, тот выдал полную информацию. Оба оперативника сошлись во мнениях относительно либерализма Знаменского. Томин сердито мерил ногами кабинет:
— Хотел бы, как поется, в единое слово, но меньше трех никак не получается!.. Воровать у них здоровья хватает, а сидеть — сразу все больные! Главное, зрение слабое, не могут видеть небо в клеточку!
Смолокуров утонул в наваленных по комнате гроссбухах, одни брови шевелились в такт движению Томина.
— Давай вот что — давай не кипятиться. Понимаешь, если прикинуть со счетной линейкой, бежать ей ни к чему.
— Да?.. А никто из коллег не был, случаем, заинтересован, чтобы ее того?
— Нет, такой вариант отпадает.
— Тебе видней. Что-нибудь предпринято для розыска?
— Прошло всего ничего, как мы узнали. Больно ты скор, чужими-то руками!
— Могу предложить свои.
— Серьезно?
— Если не сочтешь за обиду, что лезу в твое дело.
Смолокуров улыбнулся редкой своей скупой улыбкой.
— Не сочту. Тем более что у меня горы документов непаханых.
— Я же чувствую — надо помочь! — оживился Томин. — Чем быстрее мы ее водворим на место, тем меньше будет шуму, верно? Есть у меня несколько отгулов за командировку…
— Валяй. Я не ревнив и уважаю преданность дружбе. С начальством утрясем.
— Что дашь для начала?
— Список ее родственников и знакомых. Фотографии. А прежде всего посмотри вот это, — он вынул из ящика три скрепленные вместе отпечатанные на машинке листка. — Я тут составил справку на нее.