>
– Мир движется вперед, – скромно заметил Семен. – Похоже, у тебя пересохло в горле? Не хочешь глотнуть водички? Или предпочитать вино?
Среди лежавших у костра наметилось движение, кто-то из них приподнялся, откинул плащ. “Так и есть, Пуэмра! – отметил Семен. – И физиономия не слишком заспанная... Подслушивал, что ли?”
– Почтенный наставник желает пить? Принести красного из Каэнкема?
– Спи! Спи, юноша, не то проведешь завтрашний день на скамье гребцов! – Инени резко махнул рукой и повернулся к Семену: – Скажи, друг мой, ты одарен особым талантом в обращении с числами? Или у вас это может каждый?
– Каждый. Примерно лет с десяти.
Это добило жреца. В возбуждении он приподнялся, схватил Семена за плечо и, едва шевеля губами, прошептал:
– Значит, вы не люди... Хоть век ваш не отличается от нашего, вы все-таки боги, да простит меня Амон! Теперь я понимаю, как ты выдержал транс ичи-ка и не сошел с ума... Твой разум, в сравнении с нашим, подобен факелу средь тлеющих углей!
Частицу истины тут можно усмотреть, решил Семен.
Извилин у него имелось ровно столько же, сколько у Инени, но мозг человека двадцатого столетия был лучше тренирован и, вероятно, более восприимчив к быстрому усвоению информации. Три с половиной тысячи лет отшлифовали человеческий разум, но боги здесь были ни при чем – заслуга принадлежала множеству людей, известных и безымянных гениев, придумавших то и это, пятое и десятое. И набралось того и этого немало, подумал он, качая головой.
– Нет, мой друг, мы вовсе не боги. Я обращаюсь с числами быстрей, чем ты, потому что меня научили несложным правилам. Поверь, это совсем просто!
Глаза Инени блеснули жадным интересом.
– Расскажешь, как?
– Расскажу. Но позже, а сейчас мне бы хотелось узнать... – Семен помолчал, соображая, как бы получше сформулировать мысль, – поведай мне вот о чем. Мой брат пустился в далекое странствие по воле казначея Нехси, терпел жару и холод, повстречал разбойников и чуть не погиб... Но над тобой ведь Нехси не начальник? А там, на корабле, два дорожных сундука, твой и Сенмутов... Почему?
Жрец смутился. Кажется, вопрос о цели плавания застал его врасплох, что показалось Семену странным. Разве постыдно любопытство, жажда увидеть чужие края, узнать, какие земли лежат за нильскими порогами? Конечно, нет! К тому же Инени сам признавался, что любопытен.
– Я мог бы назвать тебе сотню причин, – медленно произнес жрец, – но друзьям не лгут. А истину я не могу поведать, ибо губы мои и язык запечатаны клятвой перед престолом владыки Амо-на, да и тебе лучше не знать лишнего. Ты ведь сам сказал: кто много знает, долго не живет!