Но вот пришли короткие сумерки, и вскоре стемнело окончательно. Ромка поднялся с места.
— Пора, — сказал он и пошел в гостиную выключать телевизор.
И вдруг на улице остановилась машина, кто-то вышел из нее, хлопнула калитка, во дворе зашуршали чьи-то шаги.
Ромка подбежал к двери и прислушался. У порога кто-то топтался и громко сопел.
— Не ожидал его так рано, — еле слышно прошептал он.
— Может, это кто другой? — сказал Артем и рывком распахнул дверь.
За ней стоял Сеня.
— Слышьте, ну чо, голубка та все еще у вас? — отдуваясь и вытирая с лица пот огромным несвежим платком, как ни в чем не бывало спросил толстяк.
— А что? — набычился Ромка.
— Так я ее куплю. — Сеня полез в карман. — Даю сто баксов.
— Мы вам, кажется, говорили, что она не продается, — злым голосом сказал Ромка и попытался закрыть перед толстяком дверь, но тот и с места не сдвинулся, и глазом не моргнул.
— Ну а за двести?
— А если за триста? — насмешливо спросил Артем.
Парень с готовностью заморгал.
— Ну ладно, так и быть, но это уже последняя цена.
— Слушай, друг, — ласково спросил Ромка, — ты сюда по какой дорожке приехал?
Сеня слегка опешил, а потом оглянулся и указал рукой влево:
— По этой.
— Вот и катись по ней обратно. Надоел.
Но парень был непробиваем, как танк. Он изобразил некое подобие улыбки и попытался ухватить Ромку за руку.
— Нет, слушай, давай поговорим. — И вдруг лицо его резко переменилось. Сеня попятился и громко, со злостью крикнул: — Пошел вон!
Это Дик выскочил с веранды посмотреть, кто к ним пришел. Пес был настороже, но к Сене не подошел и даже не залаял. То, что на гостей без разрешения лаять нельзя, Дик знал давно и твердо.
А Лешка терпеть не могла, когда ни за что ни про что обижают животных. Этого придурка никто не приглашал, сам пришел и еще командует, как у себя дома. И вообще, если Сеня так ненавидит собак, то не мог ли он, сговорившись со скульптором или, если скульптор ни при чем, с кем-то еще, подсунуть Дику яд? Что, если и сейчас его к ним подослал он? А что, очень даже может быть. Значит, надо что-то делать.
Недолго думая, Лешка вбежала в кухню, нашла самую большую картофелину, вылезла в окошко, выскользнула за калитку и, оглянувшись по сторонам, засунула картошку в выхлопную трубу Сениной тачки. Помимо жажды мести, она руководствовалась еще и практическими соображениями: вдруг Ромка с Артемом захотят задержать этого мерзкого типа, и тогда он от них не сбежит.
Когда Лешка влезла обратно и вышла в гостиную, Ромка наступал на толстяка, целясь в него покрытым красным лаком яичком.
— Тухленькое, между прочим. Хочешь попробовать? Хочешь?