— Что ты наделал!
Вуш низко склонился перед Лосой. Для Надзирателя подобный всплеск негодования являлся чем-то не слыханным, поскольку в их обществе спокойствие и беспристрастность являлись единственной достойной реакцией на любые новости, независимо от того, хорошие они или плохие.
— Я всего лишь продал все билеты с исходом, где они оба останутся живы. Мы знаем, что твой план надежен и Шига нас не подведут. Поэтому я решил, что глупо терять деньги на бесполезных инвестициях.
— Так, значит, ты продал опцион на наши билеты, содержащие вариант, где оба оставшихся участника доживают до конца игры?
— На них возник повышенный спрос, и появилась возможность извлечь большую прибыль, — пояснил Вуш.
— Сколько билетов ты продал?
— Все, что у нас были, — прошептал Вуш. Лоса в отчаянии отвернулся.
— Мы оба знаем, что у них нет никакой надежды пережить Великий Фестиваль, — сказал Вуш. — Ульсак позаботится об этом. Так зачем напрасно терять деньги?
— Ты говоришь глупости. Мы имеем дело с вероятностями. Существует шанс, пусть даже самый ничтожный, что они выживут. Мы и так уже запятнали души, начав осуществлять этот план. Если Надзирателям из верхнего круга станет известно о наших действиях…
Он замолчал, не желая даже думать о том, что скажет Совет, узнав о подобной деятельности.
— Кто купил билеты?
— Трудно сказать. Какая-то подставная фирма скупила все пять тысяч билетов первого дня, как только я пустил их в продажу.
— Почему ты это сделал?
В ответ Вуш только пожал плечами. Как он мог объяснить Лосе, что близкий контакт с биржей оказался для него непреодолимым соблазном? Поначалу он сохранял беспристрастность, но атмосфера, царившая на бирже, с каждым днем действовала на него все сильнее. Лихорадка купли-продажи, разразившаяся перед смертью Сигмы, оказалась последней каплей, переполнившей чашу. Биржа поглотила Буша. Извлечение биллионных прибылей стало для него игрой, затмившей реальность.
Низшие существа поймали в сеть его душу, научив рисковать и выигрывать. Он даже не задумался о том, что богатство не имеет никакой ценности для Надзирателя, поскольку глупо покупать то, чем нельзя воспользоваться.
— Я увидел возможность, — произнес он, запинаясь, — превратить пять тысяч бесполезных билетов в наличные деньги.
— Что, черт возьми, ты собираешься делать с наличными? — спросил Лоса голосом, поднявшимся до крика.
Вуш не смог ему ответить, но он все еще испытывал радостное возбуждение от того, что недавно сделал. Первоначальная полумиллионная инвестиция превратилась в два с половиной биллиона.