— А ведь я тебя помню, — сказал он внезапно. — Жан-Поль, верно? Ты был со мной рядом от Египта до Бородина.
— Там я и погиб, — прошептал гренадер странным, как будто замогильным голосом.
Наполеон отшатнулся.
— Это всего лишь трансформация материи, — вмешался Ярослав, словно желая успокоить императора. — На изготовление этой копии пошел тот же материал, из которого формировалась Сфера. Между прочим, такой процесс требует чертову уйму энергии.
Наполеон провел руками по глазам и снова посмотрел на гвардейца.
— Ты действительно Жан-Поль? — спросил он.
— Ну конечно же я, мой император, — ответил солдат, слегка прищурившись.
Наполеон обратился к «Веллингтону»:
— Ты и его извлек из моей памяти? — он мотнул головой в сторону гвардейца. — Неужели это возможно? Я не вспоминал о нем уже много лет, и все-таки тебе удалось до него добраться!
На склоне материализовался еще один гренадер, за ним другой, третий. Не прошло и минуты, как рядом с императором выстроилась целая рота. Наполеон обходил строй; позабыв обо всем, он шептал полузабытые имена, а солдаты приветствовали его счастливыми улыбками и воинским салютом.
— Здравствуй, Пьер. Ты пал под Ваграмом. Рад видеть тебя, Клод. Ты ведь умер от тифа? Здорово, рыжий ирландец! Я сам награждал тебя за Аустерлиц, О'Рурке, а ты оказался таким болваном, что позволил какой-то паршивой шлюхе воткнуть себе нож в спину!
Они улыбались, смеялись, что-то отвечали, всем своим видом демонстрируя беззаветную любовь и преданность. Со слезами на глазах, Наполеон благодарно посмотрел на «Веллингтона».
— Ожившие воспоминания. Мертвецы из глубин сознания. Он воскресил мертвецов. Ваших мертвецов, — сказал Ярослав, выделив голосом слово «ваших» в последнем предложении. Затем тоже прошел вдоль строя, бесцеремонно ощупывая некоторых солдат, залезая им в ранцы, проверяя на прочность ткань мундиров.
— Моих мертвецов, — тусклым голосом повторил Наполеон.
— Стоит ли волноваться из-за какого-то миллиона убитых? — с насмешливым прищуром поддел его ученый, но тут же испуганно отпрянул — с такой яростью обрушился на него император.
— Да что вы можете об этом знать?! — закричал он. — Ничего! Вы, историки, пописываете свои статейки и повторяете в них чужие небылицы! А о том, что творится здесь, не имеете ни малейшего понятия! — И он с силой ударил себя в грудь.
Ярослав ничего не ответил. Он подошел к Жан-Полю и жестом попросил дать ему мушкет. Холодный, безжизненный взгляд гвардейца обратился на императора. Тот кивнул, разрешая отдать оружие. Ярослав взял мушкет и оценивающе взвесил его на руке.