Адам осознал, что трет голову, и опустил руку.
— То было очень доброе письмо от леди Агнес Уэстерфилд, и оно вызвало множество воспоминаний, касающихся моих школьных дней. Да, удар своего рода, но в хорошем смысле.
— Как замечательно! — Она схватила его руку и пожала ее, успокаивая. — Ты помнишь другие события, такие, как, например, путешествие в Шотландию? Ты помнишь себя на борту парохода?
Он подумал и покачал головой.
— Как насчет твоего детства в Индии?
Он попытался добраться до пласта воспоминаний, касающихся того времени, но не нашел ничего нового. Хотя ее вопросы помогли ему сосредоточиться на том, что он только что вспомнил.
— В основном я вспоминаю школу и своих друзей. Как мы встретились, как росла и крепла наша дружба.
— Ты можешь вспомнить свои школьные годы во временном порядке?
— Дай подумать… — Он насупил брови, раскладывая воспоминания по порядку. — Я помню, как впервые встретился с леди Агнес. Я помню, как ехал в ее поместье в графство Кент, помню, как знакомился с другими приезжавшими туда мальчиками. Помню, как учился, как шалил. Летние каникулы со своими кузеном и кузиной. — Теперь он отчетливо вспомнил Дженни, и она действительно была очаровательным ребенком. Испытав укол совести при этой мысли, он продолжил: — Похоже, ко мне вернулась лишь память о школьных годах, но воспоминания кажутся мне достаточно полными и связными.
Он улыбнулся, вспоминая, как складывались отношения с каждым из его друзей, как постепенно, словно мозаичное панно, рождалась дружба из фрагментов их общей, одной на всех, радости, совместных переживаний и случавшихся время от времени конфликтов. Он в свое время был потрясен тем, что Мастерсон, Рэндалл и Керкленд не поленились отправиться в Шотландию, чтобы найти его тело. Теперь он понимал, что ради любого из них сделал бы то же, что и они для него. Они были больше, чем друзья, они были почти братья.
Он отчетливо помнил, как швырнул Рэндалла через всю комнату во время одного из уроков Каларипаятту. У Рэндалла рука оказалась сломанной. Он смеялся, превозмогая боль, и потребовал, чтобы Адам научил его этому приему, как только рука заживет. Мистер Ричардс, местный хирург, мужчина средних лет, отличавшийся редким хладнокровием и невозмутимостью, лечил тогда Рэндалла. Теперь он мог вспомнить по меньшей мере пару трогательных историй с участием его самого и каждого из трех егодрузей, а кроме того, в его воспоминаниях теперь присутствовали еще Уиндем и Баллард — двое других его одноклассников.
— Очень многообещающее начало, — задумчиво сказала Мария. — Раз ты вспомнил такой большой отрезок жизни с такой полнотой, то же может произойти с другими периодами твоей жизни.