– У нее есть семья в Германии?
– Нет никого. Это единственная причина, которая помогла ей прижиться здесь.
– Где она сейчас?
– Неделю назад подходящая по приметам женщина вышла из автобуса «Л. А. – Нью-Йорк». Мне кажется, она у нас где-то под боком. Может, покопаться еще тут, в Нью-Йорке?
– Нет, я займусь сам, так будет быстрее.
– У меня есть фото. Она настоящий атлет, и ты ее сразу опознаешь.
– Как у нее с политикой?
– Брось это, дружище. К ней сразу подступило несколько групп, которые хотели использовать ее перебежку на нашу сторону в своих целях, но она не пожелала иметь с ними ничего общего. Она придерживается данных, записанных в ее гражданских бумагах.
– Под каким именем?
– Под старым.
– Адрес?
– Дом 165, Хунгосс, Л. А.
– Когда ее ждут обратно?
– Л. Г. «Продикцион» начинает новую картину через два месяца, и она работает там дублером, то есть подменяет звезд – трюкачка. Я понимаю, особая известность ей ни к чему, но с се фигурой она и сама скоро прославилась бы.
Я мог бы еще добавить, что она слишком умна для трюкачества, но промолчал.
– Билл Коплейн просил передать, что ждет твоего звонка. Он чист. Отель на 30-й улице.
– Хорошо, Рей, я ему позвоню.
Я повесил трубку, нашел в справочнике его домашний телефон и позвонил. На втором гудке кто-то поднял трубку и спросил настороженным голосом:
– Да?
– Билла Коплейна.
– Кто его спрашивает?
– Это неважно, приятель. По делу, из агентства. Позовите его.
– Да, но…
– Тогда забудь, – буркнул я и положил трубку.
Потом позвонил Вилли Гиббонсу и осведомился, что происходит у Коплейна. Ему не составило труда быстро ответить:
– В газетах уже промелькнула заметка: самоубийство при помощи газа. И адрес, и имя были Билла Коплейна, тридцати шести лет, не женат, работает в агентстве Реймонд с командировками в Лос-Анджелес.
Он еще что-то говорил, но я поблагодарил Вилли и повесил трубку.
– Тебе опять надо убегать?
– Не я выбираю дорогу.
Я не мог смотреть на нее, поэтому схватил пальто и шляпу, влез в них, проверил, есть ли у меня запасные обоймы к 45-му, взял «лейку» и вышел. Когда я закрывал дверь, мне показалось, что послышались рыдания, но я снова уходил в джунгли, а там не плачут.